Призраки в Сохо (СИ)

- Каждый человек живет за счет своих светлых воспоминаний, надежд, мечтаний… Кто-то в большей мере, кто-то в меньшей. А вас лишили всего этого последствия Dergio Bernski. То, что вы выиграли в войне, больше не способно было вас порадовать. Лица выживших стали вам противны, так вы не могли забыть о погибших, солнечный свет и зелень лугов вблизи замка – безразличны, потому что вы помнили его полыхающим и запятнанным кровью. Все потеряло смыл. Мир стал безнадежно серым.

Не нужно было являться легилиментом, чтобы понять насколько он был прав, описывая ее состояние. Переборет ли она в себе эту опустошенность, могло показать только время. И то, что видел профессор, не вселяло оптимизма.

- Вы представить себе не можете, Северус, настолько я была счастлива, когда, спустя долгие месяцы, силы стали по капле возвращаться ко мне. – Внезапно улыбнулась девушка. - Я полетела в Австралию. Мои родители…

На несколько секунд Миона замолкла и отвернулась к окну, пытаясь совладать с тем клубком чувств, который явно овладел ею при воспоминании о родителях. Но это были короткие несколько секунд. И когда она вновь обернулась к нему, маг, при всем своем желании, не смог разглядеть ничего на ее лице. Чтож, раз до этой минуты он не слышал о ее семье, значит, в Австралии не произошло ничего хорошего.

- Перед тем, как уйти с ребятами на поиски крестражей, - негромко продолжила гриффиндорка, - мне хотелось максимально обезопасить их от всех ужасов, творящихся в магическом Лондоне. Я хотела, чтобы их будущее со мной или без меня было счастливым. И чтобы оно вообще было. Тогда я наложила на родителей Обливиэйт. Я заставила их забыть свои настоящие имена, забыть всё, что было связано со мной. Мерлин, я создала им новые имена и биографии, поселила в их душах страстное желание переселиться в Австралию. Отправила их в другой конец полушария… Если бы мне было суждено погибнуть, они вообще не помнили бы о том, что у них была дочь. Как не помнят и по сей день. Я не смогла вернуть им память. У меня ничего не вышло, профессор. Что-то во мне оказалось не способно вернуться к прежнему состоянию. Я пробовала раз за разом, но родители не вспомнили меня. Отчаянное желание вернуть родителям память, бесконечные попытки сделать это тогда, когда я только начала возвращаться в форму… В итоге я снова лишилась сил.

Как это было по-гриффиндорски: не успев восстановить силу, она побежала возвращать родителям память. Как неосмотрительно. Неужели умнейшая ведьма Британии не знала, что могла совсем себя угробить, не дождавшись возвращения сил в полном объеме? Или ей было все равно?

Пользуясь передышкой, взятой девушкой в рассказе, Северус жестом подозвал официантку, обслуживавшую их чуть ранее, и попросил повторить заказ. После того, как она принесла им еще по чашке кофе и капучино, мужчина еще раз обвел взглядом помещение. Он поправлял шарф, когда Миона продолжила:

- Я вернулась домой разбитой. Впрочем, я добилась своего – родители были в полной безопасности. Гарри обещал помочь мне, каждую неделю он появлялся в родительском доме, в котором я стала жить после возвращения из Австралии, он выдавал одну за другой невероятные идеи, но, ни одна из них не помогала решить проблемы. – Занятно что, упоминая в разговоре золотого мальчика, она отзывалась о нем с теплом, а о рыжеволосом несуразном Уизли не произнесла ни слова. - Но и в родительском доме мне оказалось не дано забыть о прожитом. Я уже говорила, что моего кота зверски убили недобитые пожиратели. Это было осенью, в один теплый вечер они разнесли дверь в щепки заклинанием. Беспомощная, потерявшая магию, героиня из золотого трио оказывается слаба, словно новорожденный птенец, перед ворвавшимися в дом пожирателями. Мой кошмар ожил и не выпускал меня из цепких лап. После победы для меня не осталось больше удачи. Напророченная спокойная жизнь пошла прахом. Они держали меня прижатой к стене, прижимали палочку к горлу, а сами громили родительский дом. Посреди этого безумия со второго этажа на того, кто прижимал палочку к моему горлу, прыгнул Косолапус. Пожиратель издевались над трупом полу-книзла так долго, что мне казалось это бесконечным.

Мужчине хотелось бы не верить всему услышанному. Ему хотелось бы не знать о той лавине, под которой оказалась погребена независимая и гордая львица. Он смог жить с тем, что происходило в его жизни, но как с этим всем жила гриффиндорка… Северус не пожелал бы такого для юной волшебницы, даже если бы они были заклятыми врагами. Но ей было мало. Миона продолжала бросать слова, будто камни. И от этих бросков Снейп не мог увернуться.

- Я лежала в отделении Мунго на пятом этаже. Четыре долбанных месяца я лицезрела жалость на лицах людей, приходивших ко мне. – Раздраженная, она повела хрупкими плечами. - Но даже после выписки из больницы я еще какое-то время оставалась в мире магии, цепляясь за призраки прошлого. Лишь потеря последней опоры стала отправной точкой. И я ушла…