Призраки замка Пендрагон. Ожерелье королевы

Когда он вернулся в Уэльс, крепость Пендрагон превратилась в настоящий очаг чернокнижия. Из далеких земель сюда съезжались в каретах с занавешенными окошками молчаливые визитеры. Здесь находили прибежище еретики, спасавшиеся от костров инквизиции, и сутулые евреи-лекари, которых изгоняли из королевских дворцов, заподозрив в том, что они знают больше, чем положено знать человеку. Сюда спускались с гор старые пастухи, принося с собой сохраненную в веках древнюю мудрость кельтского народа. И говорят даже, что в эти края приехал однажды инкогнито сам король Англии и Шотландии Яков I, чтобы в ночном разговоре выведать у хозяина крепости секреты борьбы с демонами. Здесь первые английские розенкрейцеры вербовали своих сторонников, и эта крепость стала вторым домом для Роберта Флудда, лучшего из учеников волшебника Парацельса.

Благодаря этому Флудду я и подружился с графом, получив приглашение приехать в замок. Тогда я еще не подозревал, какую огромную роль сыграют в моей жизни все эти дела давно минувших лет, и крепость Пендрагон, и ее прежний владелец Асаф Кристиан…

Из сборника народных сказаний Северного Уэльса я узнал, что Асаф Кристиан вскоре после смерти превратился в легендарную личность. Днем его никто не видел, зато когда часы били полночь, он каждый раз выезжал на коне в сопровождении верных слуг из крепостных ворот и при лунном свете искал какие-то растения, обладающие чудодейственными свойствами. Но народ явно счел это занятие слишком прозаичным. По многочисленным преданиям, полночный всадник был грозой разбойников и защитником всех обиженных и обездоленных, без устали верша справедливость в родных краях.

Он совершал налеты на ночные притоны грабителей как раз во время дележа добычи, и по утрам несчастные жертвы с удивлением обнаруживали у порогов свои вещи. Бывало, его неожиданные ночные появления наводили такой ужас на закоренелых лжецов и клятвопреступников, что те на другой же день выполняли все свои обещания, после чего поспешно отправлялись к праотцам.

Но самой жуткой была история троих убийц, весьма красочно изложенная в оказавшемся у меня под рукой сборнике.

Где-то на постоялом дворе, затерянном среди Кембрийских гор, трое молодых дворян ограбили и убили врача-еврея, направлявшегося как раз к графу Гвинеду в крепость Пендрагон. Суд, который в ту пору с полным правом можно было бы обвинить в антисемитизме, оправдал преступников, и они благополучно отбыли во Францию. Но вскоре после этого в поздний час несколько крестьян ошеломленно наблюдали, как мчится в южном направлении полночный всадник в сопровождении оруженосцев. Поднявшись на суровую вершину Моэль-Зич, вся эта кавалькада понеслась дальше по воздуху. А на другой день во рву перед крепостью обнаружили три трупа со свернутыми шеями, с переломанными руками и ногами. Граф свершил правосудие, жестоко покарав убийц несчастного лекаря.

* * *

Когда в одиннадцать часов я пошел пить кофе, мой сосед увязался за мной.

— Очень интересная книга, — сказал он о «Киме». — Просто класс! Этот парень, который ее написал, наверняка основательно помотался в тех краях. Хорошо знает местность.

— Вы бывали в Индии?

— Конечно. Я там вырос. Вернее, и там тоже. А еще в Бирме. Потом в Южной Африке, в Родезии, Неплохие места.

Я почувствовал благоговейный трепет, который всегда охватывал меня при мысли о величии Британской империи. Эти англичане ездят в Бирму, как мы в Эгер, только с меньшим любопытством. Они знают, что куда бы ни приехали, всюду окажутся среди соотечественников.

— Знаете, мой старик служил в чине майора в ирландских частях, — продолжал Мэлони. — Его без конца перебрасывали с места на место. Поэтому я и остался недоучкой. И в книгах не больно-то маракую. Но зато в тропиках мне не было равных.

— Вы тоже служили?

— Нет, я не смог поступить в военное училище, потому как у меня дурацкая привычка заваливать все экзамены. Помню, был даже один, на котором я срезался пять раз подряд. Ну что делать, не повезло. Да ладно! Что было, то было. Я ни о чем не жалею. Не может же каждый стать военным. По-моему, что ни делается, все к лучшему. Зато где я только ни побывал! Вы слышали о восточноафриканской экспедиции Увинда?

— Да, что-то слышал… — сказал я, чтобы не уронить свой престиж.