— Может быть! Ты еще не опробовал мои дырочки, хе-хе! — демонесса хотела сказать что-то еще, но я повернул ее голову и вогнал член копии ей в рот, а третья тем временем сменила меня возле груди. Я же тем временем оказался возле ножек и, слегка приподняв таз Похоти, сдвинул в сторону ее крошечные и насквозь мокрые трусики, касаясь ее жарких губок головкой. Промычав что-то неопределенное, девчушка затрепыхала крылышками, и я медленно пропихнул свою плоть внутрь, сходя с ума от ее лона — такое чувство, что даже вместо обычной смазки она источала возбудитель, настолько неописуемый жар желания пронзил мой член, отчего захотелось оттрахать эту сочную демоницу со всей тщательностью. Правда, для начала я немного отыгрался на остальных.
Отпустив шею смирившейся гневной девицы, я наплевал на ее мычание сквозь повязку и, развернув, подхватил под бедра и вновь резко вошел, придавливая к стенке. Глазки демонессы оказались весьма красивыми, миндалевидными и с густыми ресничками, а уж это злое выражение личика, перемешанное с трудно скрываемым возбуждением… Злая на меня, демонесса одновременно и хотела, чтобы я продолжал, так что, наслаждаясь мягкостью ее бедер, я стал методично вгонять член на всю длину, в качестве поддразнивания улыбаясь и смотря прямо в ненавидящие меня глаза, затуманенные сладостной поволокой.
Уткнув Праздность личиком в кровать, я подложил ей подушечку и, шлепнув по попке, вновь вошел, теперь уже лежа сверху. Хвостик девчушки от этого стал слегка покачиваться, касаясь моего тела своей теплой кожистой поверхностью. Тихо постанывая в подушку, девчушка все еще отыгрывала бревнышко, но с ее милым личиком и формами, как и с приятной, тугой киской, это было на первый раз простительно.
Резко вытащив язык из лона Гордыни, я услышал, как она недовольно заворчала, и, чтобы доказать свое «превосходство», девушка послушно уселась на мой член сверху, когда я уложил копию на кровать. Декламируя, какая она несравненная, Гордыня ласкала свою грудь, прикрыв глаза, а второй рукой упиралась на тело моей копии, насаживаясь с каждым разом все быстрее и быстрее, а потом, уже замолчав, девчушка принялась ласкать свой клитор самостоятельно, постанывая каждый раз, когда головка заходила до передела внутрь нее.
Ну а Чревоугодие… Она продолжала кушать, войдя во вкус, как бы каламбурно это не звучало. Развалившись на моих коленях без сил, она лишь двигала челюстями, кайфуя от того, что ей подносят ко рту все новые и новые порции.
Развернув Похоть, я заставил ее стать на четвереньки — обрадованно кивая, она уселась на член копии своей киской, после чего вновь принялась заглатывать прибор второй, ну а я сам на этот раз принялся пропихивать головку в сочный попец — от души пошлепав по ягодицам, я намотал на руку тоненький хвост, который был у всех демониц, и принялся втискивать плоть внутрь ануса, что получилось весьма быстро: Похоть даже замахала крыльями от удовольствия, когда все три ее дырочки оказались при деле. Постанывая в унисон с остальными, девушка обеими руками вцепилась в член трахающей ее в рот копии, пока мой второй вариант стискивал ее соблазнительно покачивающуюся грудь. Я же раз за разом вынуждал девчушку ощутить своей попкой каждый сантиметр моего члена, порой резко выдергивая его, чем только еще больше раздражал растянутый сфинктер.
— Ах, Нико, трахай еще, еще больше! Я помогу, отпусти меня на секунду! — изнывая от желания, демонесса задергала хвостиком, и я нехотя вышел из ее дырочек. Получив подсказку, я уложил на пол вместе две свои копии, вальтом, пока не получилось так, что два члена оказались совсем рядом. Улыбаясь до ушей, Похоть широко раздвинула ягодицы и, медленно опускаясь, насадилась анусом одновременно на два члена, заверещав от удовольствия, когда растянутые мышцы смогли принять в себя сразу оба агрегата.
— Ах ты зараза, и все мало, — хмыкнув, я вошел в растянутую киску и, сложив пальцы вместе, запихал их девчушке в рот, и даже их она стала жадно посасывать, крича, как сумасшедшая от того, что ее трахали сразу трое, используя при этом всего две дырочки. — Ничего, посмотрим.
Синхронизированное удовольствие только Похоть никак не могло выбить из колеи. Чревоугодие уже давно разомлела, Праздность же, мило застонав, шумно выдохнула и, слегка повернувшись, чмокнула мою копию в губы; Гнев уже сама крепко обняла своего любовника, крепко стискивая его при каждом вхождении, а глаза демоницы горели яростным желанием — еще чуть-чуть и, прочертив кровавые ссадины в спине моей копии, девчушка, стиснув зубами повязку, мелко задрожала и, стукнув рогами по стене, издала почти что звериный стон, купаясь в нахлынувшем удовольствии.