Призвание. Как найти то, для чего вы созданы, и жить в своей стихии

Однако иногда для творческого процесса нужен не просто гармоничный альянс правого и левого полушарий. Игра на музыкальных инструментах, создание зрительных образов, конструирование объектов, танцевальное выступление — это интенсивные физические процессы, которые приобретают завершенность при помощи чувств, интуиции, умелой координации тела и разума. Во многих видах деятельности — в танце, песне, театральном выступлении — мы вообще не используем внешних вспомогательных средств и сами выступаем в роли посредников в собственном творческом процессе.

Творчество глубоко проникает в наши интуицию и подсознание, затрагивает сердце и чувства. Случалось ли вам когда-нибудь забыть чье-то имя или название места, которое вы посетили? Вы изо всех сил пытаетесь вспомнить, но, кажется, что возродить это слово в памяти уже невозможно, и чем настойчивее вы об этом думаете, тем более неуловимым оно становится. Обычно лучший выход из такой ситуации — прекратить попытки вспомнить и «убрать мысль на задний план». Некоторое время спустя забытое имя или название, как правило, всплывает в голове именно в тот момент, когда вы меньше всего этого ждете. Причина в том, что наш мозг не ограничивается очевидными процессами сознательного мышления. За суетливым поверхностным ходом наших мыслей скрыты глубокие резервы памяти и ассоциаций, чувств и восприятия, при помощи которых наш жизненный опыт обрабатывается и фиксируется на подсознательном уровне. Таким образом, иногда творчество представляет собой сознательное усилие. Но временами необходимо дать своим идеям время и возможность сформироваться. В такие моменты нужно довериться глубоким подсознательным процессам своего мозга, которые практически неподконтрольны человеку. Порой, когда мы так поступаем, результат очень скоро дает о себе знать: идеи приобретают зримые очертания, догадки благополучно разрешаются. Ответы, которые мы искали, приходят мгновенно, подобно тому, как «пробка вылетает из бутылки».

Собрать все воедино

Хотя динамичная природа творческого мышления видна даже в деятельности отдельных людей, она становится еще очевиднее на примере работы больших творческих коллективов, таких как Traveling Wilburys. Успех пришел к этой группе не потому, что все ее участники мыслили одинаково. Причина заключалась как раз в обратном — все были совершенно разными людьми, имели различные таланты и интересы, исполняли каждый свою музыку. И, невзирая на это, нашли способ совместной работы, стимулировавшей каждого из них к результату, который редко достижим в условиях «одиночного плавания». В таких случаях источником творчества становятся не только наши личные ресурсы — весь безграничный мир идей и ценностей других людей служит этой прекрасной цели. И здесь аргументы в пользу развития нашего творческого потенциала приобретают особое значение.

Давайте теперь вернемся к «Гамлету». В шекспировской пьесе принца датского обуревают мучительные чувства из-за смерти отца и предательства матери и дяди. На протяжении всего действия он мучительно ищет ответы на вечные вопросы жизни и смерти, верности и предательства, стремится отыскать свое место во вселенной. Он пытается понять, что должен чувствовать и думать о тех событиях, которые подавляют его дух. В начале пьесы он приветствует Розенкранца и Гильденстерна в Королевском датском суде следующими словами:[18]

Мои лучшие, мои милые друзья! Как поживаете, Гильденстерн? А ты, Розенкранц? Как вы поживаете оба, добрые мои товарищи? …чем, добрые мои друзья, вы рассердили Фортуну, что она послала вас сюда, в тюрьму?

Этот вопрос вызывает удивление Гильденстерна. Он спрашивает Гамлета, что тот имеет в виду под словом «тюрьма». Гамлет отвечает: «Дания — тюрьма». Розенкранц смеется и говорит, что если это правда, тогда весь мир — тюрьма. Гамлет согласен — так и есть, и тюрьма «отличная — в ней очень много отделений, казематов и подземелий. А Дания — одна из худших». Розенкранц возражает: «Мы так не думаем, милорд». Гамлет в ответ на это дает глубоко прочувствованный ответ: «Значит, для вас она не такова, потому что ничего нет ни хорошего, ни дурного, но мысль делает его таким или иным. Для меня она — тюрьма».

Сила человеческого творчества видна во всем: в зданиях, в которых мы живем, в технологиях, которые используем, в одежде, которую носим, в фильмах, которые смотрим. Однако истинное влияние творчества гораздо шире. Ему подвластно не только то, что мы привносим в мир, но и то, что пытливо из него извлекаем, что при этом думаем и чувствуем.