Призвание миротворца

— Чтобы отец не сделал из меня воительницу или, хуже того — кормчую боевой ладьи, мама хотела поскорее выдать меня замуж. Даже жениха подыскала, — девушка рассмеялась.

— И чем это закончилось? — осторожно спросил Марк.

Лейна неожиданно нахмурилась.

— Тем, что я сбежала из дому. Отправилась в Школу рыцарей, — неохотно призналась она.

— И тебя приняли?

— Когда-то туда принимали только зрелых мужчин и только из благородных семей юга. Но с каждым годом Южному Королевству требовалось всё больше хорошо обученных воинов. Сейчас это единственная боевая школа в Каллирое, куда принимают всех: и знатных, и простолюдинов, и юношей, и девушек. Там я и училась два года. Меня удостоили звания оруженосца, — девушка усмехнулась, но в её голосе слышалась гордость своим невысоким назначением. — А после Амархтонской битвы всех нас, недоучек, отправили на службу в Амархтон. От Армии Свободы почти ничего не осталось, каждый меч был на счету. Там я познакомилась с Никтиленой. А потом мы с ней отправились странствовать по Каллирое, пока не поселились в Спящей сельве.

— А твои родные?

— Мои сёстры повыходили замуж и разъехались. Отец остался в прибрежном селении. Стар уже, на охоту ходит редко, больше рыбу удит и учит молодых моряков. А мать я похоронила перед уходом в Спящую сельву.

— Она, наверное, гордилась тобой.

— Она долго ждала моего появления на свет. Поздняя я родилась. Мама хотела ещё одну дочь, помощницу и хозяйку, отец — сына, охотника и воителя. Хочется верить, что я стала ответом на желания их обоих.

Девушка чего-то недоговаривала, возбуждая у Марка любопытство. И это «что-то» явно касалось причины, по которой она покинула родной дом.

— Так ты сбежала из дому только для того, чтобы не выходить замуж? — напрямую спросил Марк.

— Разве я неясно сказала? — чуть раздражённо ответила Лейна.

«Она слишком мало знает меня, чтобы доверять мне такие тайны», — почувствовал Марк.

— О, вот и Никтилена!

В глазах хранительницы смешались решительность и беспокойство. Подождав, пока уйдёт Лейна, она твёрдо глянула Марку в глаза, словно призывая его к мужеству, как если бы ему предстояло смертельно опасное испытание.

— Я только что говорила с лесными чародеями. С главой их самого крупного клана — Хозяйкой Леса. Она мудрая женщина, но не в её силах остудить горячие головы своих людей. Чародеи жаждут расправы над тобой. Единственная уступка, на которую они согласны — это поединок.

Марк нахмурился.

— Что ещё за поединок?

— Завтра в полдень. Между тобой и чародейкой, для которой Дальмар был близким человеком. По преданиям, в которые верят народы сельвы, когда вину обвиняемого невозможно доказать, всё решает Поединок Правды. Если ты невиновен — ты победишь. Если же виновен — победит твой противник.

Марк ощутил в груди неприятное жжение. Известие не столько встревожило его, сколько возмутило.

— Биться насмерть?

— Никаких ограничений.

— Славно! Поединок Правды! Хорошенький закон! Значит, я или сложу голову, или уже по-настоящему стану убийцей! И это всё чего ты добилась? — не удержался Марк от упрёка.

— Это единственное решение, которое устраивает и чародеев, и наших Старших. Чем бы ни закончился поединок, он устранит угрозу кровопролития между нами.

Марк прорычал что-то неразборчивое, всё больше распыляясь.

— Никта, вдумайся в то, что ты говоришь. Смертельный поединок! Во имя мира будет совершено убийство! Это Поединок Правды? Это Путь Истины?

В глазах хранительницы возник ледяной блеск.

— Тогда сделай так, чтобы этот поединок не был смертельным.

Марк покачал головой.

— Для этого я не слишком хорошо владею защитой от магии. К тому же, если мой противник будет черпать силу из своей стихии, сражаясь на своей земле…

— Поединок будет не на земле. Чародеи и Старшие решили, что он должен пройти в нейтральном месте.

— И где же?

— Наверху. На кронах титановых деревьев. В эту пору они покрыты снегом.

Марк поглядел на Никту с долей недоверия, хотя не доверять ей причин не было.

«Сумасбродство какое-то, — подумал он. — Нет, на такое я не подпишусь».

— Вот что, Никта. Есть куда более простое решение. Сегодня ночью ты отведёшь меня к моему лагерю наёмников. Для чародеев это будет означать, что я попросту сбежал. Пусть тогда требуют от морфелонцев моей выдачи сколько угодно!

Глаза хранительницы сощурились. Какое-то время она молчала. Похоже, она не ожидала отказа, и Марка это изумило: «Святые Небеса, она рассчитывала, что я соглашусь! Что она удумала? Я не раз рисковал жизнью, но рисковать вот так слепо, ради прихоти лесных чародеев?!»

— И ты готов так просто сбежать от испытания, выпавшего на твою долю? — промолвила хранительница.

Марк устало вздохнул, утомлённый взаимным непониманием.

— Никта, ты же знаешь… я согласился бы на поединок, не задумываясь, если бы от него зависела твоя жизнь, или жизнь Лейны, или тех сельвеек. Но ради чего я должен идти на это сейчас? Ради чего?

Хранительница посмотрела ему в глаза.