Призванные луной

Кайл в нетерпении сам поправил мне прическу.

— Вервольфы больше, — предупредила я. — Намного. Они не похожи на волков. Скорее огромные собаки, которые могут тебя съесть. — Все в порядке. — Он отступил на шаг. Я думала, что он говорит о моих волосах, пока он не продолжил: — Уоррен — вервольф.

Я посмотрела на его лицо адвоката и вздохнула.

— Он не мог тебе сказать. Если ты после моего рассказа не сделаешь ничего глупого — мы оба в безопасности. Но если бы тебе рассказал он, как бы ты себя ни повел, он нарушил бы прямой приказ. Наказание за это очень жестокое.

Кайл по-прежнему никак не проявлял своих эмоций. Замкнулся, и я не могла понять, что он чувствует. Мало кто из людей способен на такой самоконтроль.

— А его стая… — Он запнулся на этом слове. — Они не подумают, что он мне открылся?

— Вервольфы умеют чуять ложь. Они узнают, откуда тебе известно.

Он вернулся к качелям, взял пальто и протянул мне.

— Расскажи мне о них.

Я объясняла ему, какими опасными могут быть вервольфы и как неразумно было с его стороны флиртовать с Сэмюэлем — или с Даррилом, когда зазвонил мой сотовый.

Это был Зи.

— Дела? — спросил Кайл, когда я закрыла телефон.

— Да. — Я прикусила губу. Он улыбнулся.

— Все в порядке. Для одного дня с меня достаточно тайн. Я так понимаю, что тебе нужно назад к Уоррену.

— Пока не разговаривай с ним, — попросила я. — Подожди, пока привыкнешь. Если возникнуть вопросы, звони мне.

— Спасибо, Мерси. — Он положил руку мне на плечо. — Но думаю, остальное мне нужно обговорить с Уорреном — после того как он закончит свои дела.

Глава девятая

Когда я вошла, Сэмюэль и Уоррен сидели в противоположных сторонах гостиной и в воздухе густо пахло гневом. Глядя на них, я не могла решить, сердятся ли они друг на друга или на кого-то еще. Но вервольфы всегда готовы разозлиться на что-нибудь. Я просто забыла, каково быть рядом с ними.

Конечно, не у меня одной чутье. Уоррен, сидевший ближе к двери, глубоко вдохнул.

— Она была с Кайлом, — произнес он ровным голосом. — От нее пахнет одеколоном, который я ему подарил. Она ему сказала.

Он отругал меня, но в его словах было больше печали, чем гнева. Я остро почувствовала свою вину.

— Ты не мог ему сказать сам. — Я не извинялась. — А он заслужил право знать, что все, с чем он должен считаться, не твоя вина.

Уоррен покачал головой и бросил на меня отчаянный взгляд.

— Ты хочешь умереть? Адам может приказать казнить тебя и Кайла за это. Я видел, как это делается.

— Только меня, не Кайла.

— Нет, черт побери, Кайла тоже!

— Только если твой любовник решит обратиться к полиции или прессе. — Сэмюэль говорил спокойно, но Уоррен все равно посмотрел на него сердито.

— Ты слишком рискуешь, Мерси. — Он снова повернулся ко мне. — Как, по-твоему, я буду себя чувствовать, если потеряю вас обоих? Может, ты права, но это должен был сделать я. Это мой риск. Если ему нужно знать, сказать должен был я.

— Нет. Ты — в стае, и поклялся повиноваться. — На верху лестницы появился Адам, он покачивался и слегка опирался на трость. На нем была белая рубашка и джинсы по размеру. — Если бы сказал ты, я вынужден был бы применить закон, чтобы не вызвать восстание в стае. — Он опустился на верхнюю ступеньку более резко, чем собирался, как мне кажется, и улыбнулся мне. — Я и Сэмюэль, оба, можем свидетельствовать, что Кайл все узнал не от Уоррена, а от тебя. Вопреки возражениям Уоррена, должен добавить. И, как ты продолжаешь настаивать, ты не член стаи. — Он посмотрел на Уоррена. — Я бы давно дал тебе разрешение, но я тоже должен подчиняться правилам. Я некоторое время смотрела на него.

— Ты знал, что я собираюсь сделать.

— Скажем так: я намеревался спуститься вниз и приказать тебе не говорить Кайлу, чтобы ты выбежала из дома до того, как он уедет.

— Ублюдок, ты мной манипулировал, — произнесла я с ноткой благоговения и страха. «Сниму три шины со своего старого „рэббита“!»

— Спасибо. — Адам скромно улыбнулся.

«А когда Джесси вернется, она поможет мне расписать его граффити».

— Как он это принял? — спросил Уоррен. Он встал с дивана и смотрел в окно. Руки его вели себя спокойно, никак не выдавая его чувств.

— Он не собирается обращаться в полицию, — заверила я Адама и Сэмюэля. Поискала слова, чтобы обнадежить Уоррена, но не захотела возбуждать его надежды, если я в Кайле ошиблась. — Он обещал поговорить об этом с тобой. После того как завершится это дело.

Уоррен неожиданно поднес ладони к лицу — очень похоже на то, как это делал Кайл.

— По крайней мере еще не все кончено. — Он не обращался ни к кому из нас, но я не могла вынести отчаяния в его голосе. Я тронула его за плечо и сказала:

— Смотри не испорть дело. Я думаю, все будет в порядке.

Мы с Сэмюэлем направлялись на встречу с Зи и его информанткой, и я все еще не решила, нужно ли мне сердиться на Адама за то, что он мной манипулировал. Хотя нисколько он не манипулировал. Все, что он сделал — приписал мои действия своему влиянию.