Он же меня не трогает сейчас в конце концов.
— Папа тоже тебя любит, сынок, — сказал Эрик, завершая всю отрепетированную в моей голове часть поздравления.
— А мама? — я подняла удивленный взгляд на ребенка.
Это что за самодеятельность? Откуда вообще в голове маленького мальчика такие вопросы? Он же даже не понимает, о чем спрашивает. Для него это просто набор букв, от которых все повеселели, вот и радуется. Эрик улыбаясь смотрел на сына, который как-то очень серьезно хмурил брови. Я улыбнулась.
— И мама любит тебя, Масик, ты чего? — протянув руку, я потрепала сына по щеке.
Брови сына все еще были сведены на переносице. Как-то слишком по взрослому он посмотрел на меня, а после перевел взгляд на Эрика. Вот что там происходить может? Только недавно ходить начал, и то очень рано, года не было. Понятно, что он какой-то у нас очень прогрессивный, но что за рассуждения сейчас?
— А мама папа? — Масик тыкнул Эрика в щеку ладошкой, сжимая мой палец, — Люлю?
То, что я убью Бака стало понятно сразу, как только смысл вопроса ребенка дошел до меня. Уголки губ Эрика за секунду опустились вниз. Он закрыл глаза, шумно сглотнув. Макс ждал. Он хмурился еще сильнее, глядя на то, как изменились наши лица. Веселый пару секунд назад, ребенок грозился расплакаться прямо сейчас. Крейн открыл глаза и взяв себя в руки тут же улыбнулся.
— Конечно, Макс, — сказал Эрик, растрепав светлые волосы на голове сына, — как же по-другому может быть?
Ребенок не отрываясь смотрел на меня, а я почувствовала, что горло свело спазмом.
— Просто скажи это, язык не отсохнет, — прорычал сквозь зубы Крейн, — или твой эгоизм настолько перешел все границы, что ты испортишь ему праздник?
Скотина. Как язык повернулся сказать мне это? У меня нет никого, дороже сына. И если надо будет признаваться в любви кому угодно, чтобы он не заплакал, я сделаю это. Убить кого угодно. Стереть в порошок. Нет значения, кого. Все, что угодно, ради своего сына.
— Конечно, милый, — сказала я, сглатывая ком в горле, — мама любит папу. Если папа так сказал, то по другому у нас и быть не может, — я все же подняла взгляд на Крейна, — как ты вообще мог подумать, хоть на секунду, что я заставлю плакать его в День Рождения? — даже странно, почему он не испепелился в ту же секунду от ненависти в моем взгляде, — В целом все должно было получиться по-другому, а вышло как всегда. Ну ничего, думаю, ты спокойно переживешь. С Днем Рождения и тебя, тварь.
От желания влепить пощечину чесалась рука, но я лишь развернулась на пятках и скорее направилась к выходу. На сегодня цирк окончен. Надо скорее куда-нибудь скрыться от всех этих людей. В сад. Подальше. Где никого нет. Особенно вездесущего Эрика.
— Вел! — рука догнавшего меня Крейна мертвой хваткой вцепилась в мой локоть.
Дернувшись, я попыталась вырваться руку, но Осирис лишь сильнее сжал пальцы, от чего я зашипела. Останутся синяки. Все равно. Рванувшись еще сильнее, почувствовала, как Крейн перехватил вторую руку, не давая и шанса вырваться. Да. Если бы перед ним не было воина. Прости за платье, Натали. Схватившись руками за плечи Осириса, я подтянулась и что было сил двумя ногами ударила его в грудь, выбивая из легких воздух. Но он все равно удержал. Закрыв глаза, я постаралась успокоится. Так, все нормально. Он ничего не может мне сделать.
— Все? — спросил Крейн, ослабляя хватку на руках, — Теперь мы можем поговорить?
— Где Макс? — спросила я, не открывая глаз.
— С ним все в порядке, он потребовал тетю Эли и тут же оказался у нее, — голос Эрика стал спокойнее, — в принципе он еще мало что способен понять.
— Раз с ним все хорошо, то все, поговорили, — сказала я, отворачиваясь.
— Ладно, я начну первым, — Эрик прокашлялся, — прости меня. Ты наверняка не знала, что так получится. Не стоило наговаривать тебе всего этого, — пальцы Крейна мягко переползли на плечи, поглаживая кожу, от чего я дернулась снова, — мне было очень приятно получить от тебя подарок, Вел.
Вдохнув поглубже аромат цветов, я разлепила ссохшиеся губы.
— Эрик, если бы не Бак, я бы так и не знала, когда у тебя День Рождения. Можешь считать это его подарком, а не моим. Я не собираюсь врать тебе. Вся идея полностью принадлежит твоему другу, — поежившись, я почувствовала, что лицо перекосило, — и убери руки, пожалуйста, это слишком раздражает.
Секунда и тепло ладоней уже не согревало меня. Вот так хорошо. Вдохнув глубже, я решила пока не открывать глаза. Словно маленький ребенок, я пряталась от реальности. Не вижу — значит не существует. Помогало.
— Тогда зачем ты все это сделала? — вопрос Эрика застал в расплох, — Ты же могла просто отказаться от идеи.
Пожав плечами, я обхватила себя руками, потирая те места, где теперь болело от недавней мимолетной стычки с Эриком.
— Не знаю. Мне понравилась идея. У нас одна непроглядная тьма. А так казалось, что это и просто, и сможет хоть на какие-то секунды вернуть мне друга, которого очень не хватает, — противный ком встал в горле, но я сглотнула слюну, проталкивая его обратно.