Призванный

Калона последовал за ним, и когда солнце ушло за горизонт, ворон приземлился как раз напротив подвального входа в вокзал. Птица вскрикнула и превратилась в обнаженного, тяжело дышащего и стоящего на коленях Рефаима.

Калона спрятался в тень и смотрел, как сын одевается, но тут внимание обоих привлек звук открывающейся металлической решетки.

— Ты вернулся! Ура! — Красная бросилась в объятия Рефаима. Он поймал ее и прижал к себе, смеясь и целуя. Держась за руки, они исчезли в подвале здания.

У Калоны внезапно подогнулись колени, и он почувствовал себя глубоким стариком. Бессмертный сел на покрытые ржавчиной рельсы и обратился вслух к ночи и Никс, которая являлась ее воплощением:

— Ты простила его, но вынуждаешь страдать в обличье зверя. Почему? Потому что он должен расплатиться за мои прегрешения? Будь ты проклята, Никс. Будь ты проклята!

Глава 25

Зои

В общем, я нервничала и гадала, что будет говорить Танатос о потере родителя (а особенно о моей маме), но день начался довольно здорово. Впервые за долгое время Старк встал раньше меня, и поэтому я проснулась от его поцелуев и шепота: «Пора, красавица, проснись!». Он позавтракал огромной миской хлопьев, и теперь дурачился с Дарием на стоянке у вокзала. Воины изображали боксерский поединок, пока все остальные усаживались в микроавтобус.

Я уже сидела там, с дебильной счастливой улыбкой, наблюдая за Старком из окна, когда из здания вышла Афродита. Увидев ее, я удивилась, поскольку думала, что она будет так страдать от похмелья и усталости, что в школу точно не пойдет.

Афродита поморщилась и надела солнцезащитные очки, хотя часы показывали половину восьмого, и никакого солнца не было и близко.

— Выглядит дрянновато, — заметила Крамиша, сидевшая позади меня.

— Как ты можешь говорить с такой уверенностью? Она еще далеко.

— На ней балетки, а волосы завязаны в хвост. Эта пацанка никогда не носит балетков, а причесон у нее всегда под Барби, — ответила Крамиша. — То бишь, как у нормальной Барби, а не у этих странных кукл типа Барби-теннисистка и Барби-спортсменка.

— Все знают, что Барби не нужны тренировки, чтобы сохранять безупречную фигуру! — заявила Шони.

— Это точно, — согласилась Стиви Рей.

— То есть? — переспросила совершенно сбитая с толку я.

— Просто поверь нам. Афродита выглядит хреново, — повторила Крамиша.

— На ней даже блеска для губ нет. Плохой знак, — заметила Эрин.

— А если у нее еще и глаза не накрашены, то сегодня Ад официально закрылся, — хихикнула Шони, что было весьма интересно, потому что за последние дни эта ее фразочка большое всего напомнила столь привычные шуточки Близняшек.

Я бросила взгляд на Шони, сидевшую максимально далеко от занявшей место в хвосте Эрин. Шони рылась в сумочке, словно потеряла помаду из последней коллекции, в которую просто влюбилась, а потом ее сняли с производства, «ПОТОМУ ЧТО НЕНАВИДЯТ НАС И ХОТЯТ, ЧТОБЫ МЫ СОШЛИ С УМА».

Но я убедилась, что щеки Шони порозовели. Значит, она смущена случайно вырвавшейся близняшечьей шуточкой или же, наоборот, рада? Мне не хватило времени поразмыслить, что же это может быть, потому что в микроавтобус забралась Афродита и тяжело приземлилась на переднее сидение позади водителя и прямо напротив меня.

— Кофе, — каркнула она. — Я сказала Дарию сделать крюк и проехать мимо Старбакса на площади Утика. Я умру, если не выпью жутко сладкий двойной карамельный эспрессо и не съем огромный кусок черничного пирога.

— Там уйма калориев, — заявила Крамиша.

— Если попытаешься меня остановить, я убью тебя насмерть! — рявкнула Порочица.

— Тебе идет с такой прической, — сказала ей Шони.

— Да что за нафиг! Мне не нужна жалость от половины Близняшек-Деревяшек! Не настолько мне хреново!

Шони смерила ее взглядом.

— Ничего я не половина, и ничуть тебя не жалею. Просто сказала, что мне нравится твоя прическа, потому что обычно ты так не ходишь, но если ты такая дурища, что не умеешь адекватно отвечать на комплименты, то иди утрись!

Весь автобус затаил дыхание. Воцарилась жуткая пугающая тишина. Я не была уверена, что мне делать: вызывать стихии или бежать со всех ног.

Афродита опустила очки на нос и посмотрела на Шони поверх стекол. Кожа вокруг ее глаз порозовела и припухла, и выглядела весьма несимпатично, но сами глаза излучали улыбку:

— Думаю, мне нравится, когда ты пользуешься собственным мозгом.

— Ну, я пока не решила, нравишься ли мне ты, но прическа тебе точно идет.

— Ага, — сказала Афродита.

— Ага, — откликнулась Шони.

Мы все с облегчением вздохнули.

И так примерно день и шел.

Старк стал таким же, как раньше: очаровательным, сексуальным, восхитительным. Когда я полюбопытствовала, да что же с ним такое происходит, он ответил:

— Зет, я спал как убитый, и сегодня чувствую себя Суперменом!

Серьезно, Суперменом! И, очевидно, он говорил на полном серьезе, потому что носился везде, смеялся и казался абсолютно нормальным парнем.

И это было самое потрясающее зрелище, которое я видела со времен просмотра «Кошки-Трололо» на ютубе.