Призванный

— Профессор Пи, но он же не недолетка! — возразил Дрю.

Профессор хлопнула рукой по столу, и по классу прокатился грохот.

— Он здесь! И пока он здесь, в моем классе, к нему будут относиться как к обычному недолетке.

— Да, мэм, — сказал Дрю с уважительным кивком.

— Хорошо. Теперь, когда мы с этим разобрались, давайте обсудим творческое задание, которое вам предстоит сделать. Я хочу, чтобы вы раскрыли любой из символических элементов, на ваш выбор, из тех, что Брэдбери вывел в своей чудесной книге…

Рефаим замер, когда внимание учеников переключилось с него и Дрю обратно на книгу. Фраза «Ее убьют из-за него» вертелась у него в голове. Было ясно, что хотел сказать этим Дрю. Он не говорил о персонаже книги. Он имел в виду Стиви Рей — что ее убьют из-за него, Рефаима.

Никогда. Пока он дышит, он не позволит никому и ничему причинить вред его Стиви Рей.

Когда прозвенел звонок, возвестивший окончание урока, Дрю с неприкрытой ненавистью взглянул в глаза Рефаима.

Рефаиму пришлось отступить, чтобы не броситься на него.

«Враг! — кричало его прежнее я. — Уничтожь его!» Но Рефаим сжал челюсти и, не моргая, выдержал взгляд Дрю, когда недолетка проходил мимо.

И не только Дрю смотрел на него с ненавистью. Все косились в его сторону, и в их взглядах была только враждебность — от ненависти до ужаса.

— Эй, — сказал Дэмьен, выходя вместе с Рефаимом из класса, — не обращай внимания на Дрю. Когда-то он ухаживал за Стиви Рей. Он просто ревнует.

Рефаим кивнул, подождав, пока они выйдут на улицу и окажутся как можно дальше от остальных недолеток. Затем тихо сказал:

— Это не только Дрю. Они все меня ненавидят.

Дэмьен сделал ему знак следовать за ним. Они углубились по тропинке, затем Дэмьен остановился и сказал:

— Ты знал, что будет нелегко.

— Верно. Я просто… — Рефаим запнулся и покачал головой: — Нет. Все правильно. Я знал, что им будет трудно принять меня. — Он встретился с Дэмьеном взглядом. Вид у того был измученный. Горе иссушило его, глаза покраснели и опухли. Он потерял любовь своей жизни, но все равно был добр к Рефаиму. — Спасибо, Дэмьен.

Дэмьен слегка улыбнулся:

— За то, что сказал, что будет нелегко?

— Нет, за то, что ты добр ко мне.

— Стиви Рей мой друг. И я добр к ней.

— Значит, ты отличный друг, — признал Рефаим.

— Если ты действительно такой, каким считает тебя Стиви Рей, то скоро ты поймешь, что если будешь на стороне Богини, у тебя появится много замечательных друзей.

— Я на стороне Богини, — заверил Рефаим.

— Если бы я в это не верил, то не стал бы тебе помогать, и неважно, как я отношусь к Стиви Рей, — сказал Дэмьен.

Рефаим кивнул:

— Это справедливо.

— Эй, Дэмьен! — Один из красных недолеток очень маленького роста подошел к ним и, покосившись на Рефаима, добавил: — Привет, Рефаим.

— Привет, Муравей, — поздоровался Дэмьен.

Рефаим кивнул, внезапно почувствовав себя неловко от обмена приветствиями.

— Слышал, у тебя следующим уроком фехтование. У меня тоже!

— Верно, — подтвердил Дэмьен. — Мы с Рефаимом как раз… — Он замялся, и Рефаим увидел, как на его лице быстро сменяются эмоции. Наконец Дэмьен, тяжело вздохнув, смущенно произнес: — Кхм, Рефаим, учитель фехтования — Дракон Ланкфорд.

Тогда Рефаим понял.

— Это, гм, не очень хорошо, — кивнул Муравей.

— Возможно, он еще на заседании школьного Совета, — с надеждой предположил Дэмьен.

— Думаю, мне лучше остаться здесь, неважно, там Дракон или нет. Если я приду с тобой, может случиться… — Рефаим замолчал, не в силах подобрать другое слово, кроме как «хаос», «неразбериха» и «катастрофа».

— Неприятность, — помог ему Дэмьен. — Может случиться неприятность. Наверное, сегодня тебе стоит пропустить фехтование.

— Звучит разумно, — согласился Муравей.

— Я подожду тебя… — Рефаим указал в сторону рощи. Они находились недалеко от восточной стены кампуса и огромного дуба, под которым стояла кованая железная скамейка, — вон там.

— Ладно, я потом зайду за тобой. Следующий у нас испанский. Профессор Гарми милая. Тебе понравится, — протараторил Дэмьен, вместе с Муравьем направляясь в сторону фехтовального зала.

Рефаим кивнул, помахал им рукой и заставил себя улыбнуться, потому что Дэмьен продолжал беспокойно на него оглядываться. Когда недолетки скрылись из виду, Рефаим подошел к скамейке и опустился на нее.

Он был рад, что может какое-то время побыть один, опустить плечи и не нервничать от того, как на него смотрят другие. Он чувствовал себя чужаком. О чем он только думал, заявив, что хочет быть нормальным и ходить в школу как все? Он не такой как все.

«Но она любит меня. Меня. Таким, какой я есть», — напомнил себе Рефаим, и от этой мысли ему немного полегчало, а в душе зажегся лучик надежды.

А затем, раз уж он остался один, Рефаим произнес вслух:

— Я Рефаим, и Стиви Рей любит меня таким, какой я есть.

— Рефаим! Нет!

Тихий, почти человеческий голос донесся с ветвей дуба.

С ужасным предчувствием беды Рефаим поднял голову и заметил на ветвях трех воронов-пересмешников, своих братьев, изумленно и недоверчиво разглядывающих его.

Зои