Призыв ведьмы. Часть 2 (СИ)

— Это я позвал мага, я с ним говорил, потому что отец не мог. Нашим магом тогда был тан матери. Он её очень любил и я знал, что он бы сделал всё и намного больше, чтобы спасти её, но он не смог. — Рэтар уставился в пол и сцепил дрожащие пальцы. — Он тогда сказал, что если Элара умрёт, мама не будет бороться, она уйдёт за ней. Так и было. В темень не стало сестры, а с первыми лучами Изара ушла мама…

И феран упрямо мотнул головой, снова утопая в злобе.

— Всего пары дней, Хэла, даже одного, было бы достаточно, чтобы спасти их обеих. Если бы лекари не решили, что беспокоить отца из-за обычной, по их мнению, горячки, глупо и опрометчиво. А это была не обычная горячка. Это была горячка, которой не болеют изарийцы, но болеют артинцы, то есть моя мама. И она всегда смертельна, если не знать что это и не звать магов, — и Рэтар вспомнил тела, наказанных отцом людей. — Мой отец казнил пять лекарей, шесть стражников, четверых домашних, трёх наложниц и трёх серых. Всех, кто видел, что мама и сестра больны…

Боль стала невыносимой, он даже не заметил, как Хэла слезла с кровати и подошла к нему, чтобы обнять его голову.

— Я говорю тебе это не для того, чтобы оправдаться, а для того, чтобы ты понимала причины моей непреклонности в этом вопросе, — проговорил феран с трудом.

Боль стала отпускать — Хэла заговорила его голову, в очередной раз…

— Я не хочу спорить, — тихо прошептала она в его голову. — Просто я действительно виновата в том, что случилось. Мне очень жаль.

— Почему Шер-Аштар? — спросил Рэтар.

— Не знаю, — ответила ведьма. — Меня туда потянули тени…

— Если случится следующий раз, Хэла, я тебя очень прошу — сначала я, а потом тени, которые тащат тебя невесть куда, хорошо? Сначала дойди до меня.

— Хорошо, — ведьма кивнула.

— И я не сказал тебе благодарность за спасение Роара, — он поднял на неё взгляд, немного отстранил от себя, высвобождаясь из объятий

— Не надо, — скромно повела головой Хэла.

— Надо, — Рэтар заглянул ей в лицо. — Тем более, что он считает себя виноватым в том, что случилось.

Она нахмурилась.

— Ты ушла, — пояснил феран, не понимая до конца, что именно смутило ведьму. — Сказала, что тебе жаль, просила у него прощения…

— Что? — Хэла побледнела, глаза её наполнились какого-то неописуемого страха.

— Хэла?

— Нет, стой, — повела она головой, — Роар помнит, как я его спасла?

— Да, — кивнул Рэтар.

— И ты знаешь, — шёпот стал совсем неслышим.

— Да.

— Когда? — выдохнула ведьма.

— Что когда, Хэла? — внезапно Рэтар осознал, что её состояние начинает пугать его, словно женщина ускользает.

— Когда ты узнал? — пошевелила она губами, смотря на него взглядом полным какого-то неподъёмного обречения.

— Когда ты лежала при смерти, — Рэтар попытался её прижать к себе, но не успел, потому как Хэла дёрнулась и отскочила от него на приличное расстояние.

Он встал. А её начало трясти: руки, ноги, а глаза безумно забегали, словно она была не в себе, дыхание стало неестественным, словно вдохи давались с трудом.

— Хэла, иди сюда, — Рэтар протянул руку, понимая, что это бесполезно.

Она мотнула головой и стала пятиться от него, как от хворого.

— Хэла, — позвал он.

— Ты знал, — прошептала она, — и ты всё равно, ты всё равно…

На глаза ей навернулись слёзы.

— Всё равно что? — и стало страшно самому.

— Всё равно допустил, чтобы между нами это произошло?

— Какое это вообще имеет значение? — Рэтар безумно хотел понять, что происходит, и успокоить её, но эти слова, которые он произнёс, вдруг стали чем-то совершенно жутким, потому что Хэла внезапно замерла, потом подняла на него свои глаза, изумлённые, полные слёз, её рот открылся в попытке, что-то сказать, но она не смогла, а потом её взгляд умер.

Он никогда такого не видел, словно она ушла от него, словно вот была живая, а потом раз и её не стало, несмотря на то, что вот она стоит, смотрит на него, по её щеке течёт слеза, но глаза мертвы, будто он убил её.

— Хэла, — феран мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть жуткое видение, но оно не уходило и глаза ведьмы не оживали.

Так приходит смертельное смирение. Такой взгляд бывает у приговорённых к смерти. Рэтар видел его, он знал этот взгляд, но чтобы кто-то стал таким за мгновение. И он всё пытался понять, что… что он такого ей сказал, боги?

Хэла моргнула, потом подобрала ткань, в которую была завёрнута, так, чтобы та не мешала ходить.

— Простите меня, достопочтенный феран, — проговорила она. — но можно мне уйти?

Голос стал глухим, высохшим, не её вовсе, мёртвым, как и взгляд.

— Нет, — запретил он и страх скрутил его в узел.

Ведьма склонила голову, осунулась… феран не заметил, как она оказалась возле стены, хотя она кажется сама этого не заметила, потому что, прислонившись к камню спиной, вздрогнула.

— Хэла, что случилось? — спросил Рэтар.

— Ничего, достопочтенный феран, простите мне мою дерзость.

Рэтар выдохнул и с этим воздухом вышло всё, что его сдерживало, потому что внутри всё взвыло и он сорвался. Не сейчас, не здесь, нет… но его уже ничто не могло остановить. Он подскочил к Хэле, схватил её за руку.

— Что, чтоб тебя, ведьма, — прорычал он ей в лицо, — случилось?