Призыв ведьмы. Часть четвертая (СИ)

— Ты прав. Но кажется причина твоего отсутствия была не только в твоём митаре. Разве только его ранили? Кажется ещё твою чёрную ведьму? — великий сложил руки на груди и пристально всмотрелся в Рэтара.

— Да, ранили, — как можно спокойнее ответил тот. — Она спасла Шер-Аштар от тяжёлых потерь.

— И митара спасла, — добавил правитель.

— И его, — согласился изарийский феран, чувствуя, уже точно понимая, что стоит на краю.

— Действительно ценная вещица, — хмыкнул великий эла. — Такая ценная, что ты променял меня на неё.

— Если это даёт тебе усомниться в моей верности, если это перечёркивает всё, что я сделал для тебя и Кармии, — повёл головой Рэтар, выдерживая жёсткий, испытывающий взгляд грасцитовых глаз Лоаяса. — Что ж — я приму наказание.

— И снова ты пытаешься поссорится со мной, — вздохнул эла.

— Лоаяс, — обратился к правителю Рэтар, — чего ты от меня хочешь?

— Знаешь, как мне порой страшно? — спросил тот, глядя на изарийского ферана. — Этот страх душит, Рэтар. Душит меня. Оглядываться, быть всегда в напряжении. Нет. Я был у тебя и мне было спокойно, несмотря ни на что. Вернулся сюда и меня снова заполнил страх.

— Великий…

— Я верю тебе. Верю, — перебил Рэтара правитель. — Но я должен быть уверен, понимаешь? До конца. В тебе, и в Роаре.

Феран Изарии нахмурился, потому что не верил великому эла. Не верил.

— И поэтому я забираю твоих ведьм, — произнёс он приговор.

— Прости? — леденящий ужас стиснул внутренности Рэтара.

— Я решил, что заберу их в качестве залога вашей верности и в дальнейшем, — буднично ответил великий. — И это…

— Нет, — отрезал феран.

— Что? — правитель приподнял брови и будто удивлённо уставился на него.

— Я сказал — нет, — ответил Рэтар. — И перестань делать вид, что ты удивлён, озадачен или ошеломлён.

— Рычишь на меня? Скалишься? — и Лоаяс стал жёстким и злым, стал собой. — Я не спросил, друг мой. Я приказал, достопочтенный феран Изарии!

— Мне плевать, — рыкнул он. — Ведьмы принадлежат мне и фернату.

— Изария принадлежит Кармии, — отрезал правитель. — Всё твоё — моё, Рэтар. Вдруг ты забыл — так я тебе напомню.

— Я помню, Лоаяс, — кивнул на это феран, — я помню. У меня отличная память, великий. Я помню, что моя супруга и мой сын тоже были твоими. И я закрыл глаза на это. Но ведьм я тебе не отдам.

— Не глупи, Рэтар, — прошипел эла. — И не надо припоминать Тейту. Ты не достаточно хорошо следил за ней, не так ли?

— А должен был? Чтобы что? — ощетинился Рэтар. — Точно знать, что ты продолжаешь иметь её, когда я каждый день лезу на мечи, защищая границы твоего элата и твоё право на власть?

— Её обрюхатил твой брат, — проговорил великий ядовито и давясь словами, подойдя к Рэтару вплотную.

— Ну, что поделать, — повёл плечом феран, скорее, чтобы скрыть досаду, потому что вот конкретно об этом не знал. О связи Шерга и супруги знал, но чтобы дошло до такого. Подозревал, что великий устранил Тейту по причине так сказать измены ему с каким-то там, в его понимании, изарийским мужиком, но беременность. Впрочем… теперь понятно почему великий дал Рэтару возможность убрать и Шерга. Лоаяс был мстительным и никогда никому ничего не прощал. — В лице этого моего брата ты получил весьма ненадёжного союзника.

Великий издал какой-то утробный звук, с досады и злости. Хотел поддеть, но не вышло.

— И ты готов положить голову на плаху за ведьму? — прошептал правитель.

— Да, — ответил Рэтар, глядя ему в глаза.

— Что в ней такого? Я же видел, что я упустил? — спросил великий, прищуриваясь, сражаясь с гневом и раздражением. — Что? Впрочем не важно. Я разберусь сам. И с одной и с другой. Прости, Рэтар. Я снимаю с тебя титул ферана, я лишаю тебя твоих регалий. И тебя ждёт суд. Предательства я не прощу. Впрочем в этом мы с тобой похожи.

Он позвал стражу из-за дверей.

— Проводите достопочтенного Рэтара Горана под Ирнэ-Халаяс.

Феран склонил голову в поклоне, стража не решилась прикоснуться к нему. Он снял с пояса кинжал и передал его великому, так же как и принадлежащий ему триф с грактом дома на нём. Печать ферана эла забирать не стал.

— У тебя есть время подумать, друг мой, — сказал ему великий, когда Рэтар пошёл к двери. — Я всё-таки справедлив…

На слова правителя глава Горанов только ухмыльнулся, молча вышел в холодный коридор дворца. Молча прошёл в окружении трёх стражников, которые были напряжены и напуганы. И он знал, что их пугало. Они молились, чтобы феран Изарии не стал сопротивляться, а ему безумно этого хотелось.

Рэтар точно знал, что может уйти. Он знал обстановку внутри Тасцэлии очень хорошо, знал, где стоит стража, где есть порталы и он отправился бы домой. Но позволить себе уйти он не мог — за ним было слишком много дорогих людей. Роар и Элгор, его братья, верные ему люди, и Хэла… он не мог позволить себе отступить. Поэтому он смиренно примет свою участь, надеясь на то, что Роар справится, надеясь…

Они зашли за угол и Рэтар увидел, как с другой стороны коридора, оттуда, где сейчас гудело и шумело веселье разгула праздника цветения, к великому в сопровождении двух стражников шёл Роар.