Призыв ведьмы. Часть четвертая (СИ)

Мгновение было так же тихо, как и до того, как голос чёрной ведьмы заполнил всё пространство вокруг. А потом Хэла захлопала и рассмеялась. Этот совершенно неподражаемый, такой родной, но сейчас пугающий, жуткий смех, пробрал Роара до костей.

— Где она? — рыкнул великий.

— Это самое тупое желание из всех возможных! — отозвалась она, продолжая смеяться.

А правитель Кармии и всё это окружение стало смотреть по сторонам, в попытке понять, где же находится чёрная ведьма.

— Знаешь, дружок, — проговорила она, моментально прекращая смеяться и голос стал ледяным, — у меня в мире полно сказок, где всякие правители устраивают тусовки и приглашают туда вот таких милых маленьких феечек, чтобы желали им хорошее. Но обычно в этих сказках в самый ответственный момент появляется одна злющая колдунья, которую на тусовку не позвали и желает всякую жуть. И хорошенькие феечки всё исправляют, более-менее, но в твоём случае всё идёт не по плану с самого начала.

Она замолчала. Взоры присутствующих всё искали её и никак не могли найти. Роар и Рэтар тоже оглядывали галерею, как и Милена, лицо которой сейчас было полно невероятной благости и надежды.

— Первое — добрая феечка не может бесконечно творить добро, — пояснила Хэла, точнее её голос, всё ещё раздовавшийся отовсюду. — К тому же для того, чтобы она была славной и милой, надо было не людей на её глазах потрошить. Так что её хватит только на одно пожелание. В отличии от меня, у которой силёнок поболе, да и уж сама могу кого хочешь выпотрошить, если доведёте. И по сему, чтобы избежать чего лишнего, бессмертный, пока постоишь на этом месте и шага отсюда не ступишь.

Кажется все взгляды в мгновение обратились на великого. Он нахмурился, лицо его стало пренебрежительным, а потом он видимо попытался двинуть ногами, но не смог и от неожиданности сел обратно на своё кресло.

— Второе, — взгляд правителя обратился наверх, куда-то на зубцы над стеной, что была за спинами Горанов, — я бы покривила душой, если бы сказала, что ты меня на тусовку не приглашал.

И голос её стал таким же как и у всех них. Роар и Рэтар обернулись и тоже посмотрели на зубцы стены.

— Хэла, — воскликнула Милена.

— Правда очень грубое приглашение. А грубость я не люблю, — и на лице у неё расцвела совершенно нечеловеческая улыбка. — Но, могу сыграть и в эту игру.

Роар наверное никогда не видел такую Хэлу. Она была вроде обычной, привычной. Дерзкая, открытая, смелая, сильная, стояла между зубцов, сложив руки на груди. Но было и что-то ещё, вот как тогда там, в лесу, когда она, защищая Милену и всех их при переходе из Трита в Зарну, уничтожила наёмников всего лишь щелчком пальцев. И осознание того, насколько Хэла страшна и сильна сейчас пронзило Роара — все могут умереть, если она всего лишь щёлкнет пальцами?

И митар вспомнил о магах Хангыри, присутствующих здесь. Он глянул на первого мага, на окружающих его служителей башни. На лицах многих был страх, а на лице первого мага застыло, словно маска, выражение изумления.

— Где мой сын? — прохрипел великий, а чёрная ведьма пренебрежительно фыркнула.

— Этот? — повела вопросительно бровью Хэла, и кивнула головой куда-то вбок.

За её спиной показалась фигура, потом она прошла дальше и в соседнем проёме зубцов они увидели старшего сына великого эла.

— Айян, — вскинулась элина, до этого момента остававшаяся бесстрастной зрительницей происходящего.

— Отпусти его, ведьма, — угрожающе прошипел эла.

— Хм, — ответила Хэла. — Я его не держу.

— Айян, иди сюда, — приказал правитель, снова вставая.

— О-о, — чёрная ведьма подняла руку. — Аккуратнее с желаниями, вашество, — они ведь могут сбыться.

— Айян, ко мне, я сказал! — взвизгнул великий.

Хэла фыркнула:

— Иди, мальчик, папа зовёт, — сказала она, не отрывая взгляда от эла.

Элинин пришёл в движение, ступил на место между зубцами, потом сделал ещё один шаг и под полный непередаваемой боли и ужаса возглас упал вниз на каменный пол площади, разбившись насмерть.

Роар обернулся на Милену. Она стояла поражённая, не шевелясь, шевелила губами, пытаясь что-то произнести и не могла отвести взгляд от мертвого тела. Увернувшись от Рэтара, который замер, как и все вокруг, митар сделал шаг по направлению к ней, протянул руку и прижал к себе, вернувшись с ней обратно к тану. Девушка вцепилась в него, обняла, до боли в повреждённых рёбрах, да и то, что он сделал, причинило страдание, но оно было ничем в сравнении с возможностью прижать её к себе.

Стоя здесь Роар потерял надежду на то, что он сможет сделать это снова. Обнимая Милену, руками закрывая её лицо, глянул на тело сына великого.

Элина было ринулась к нему, но была поймала супругом. Он грубо вернул её назад, усадил обратно на её место и она сжалась под натиском своего горя, сложилась пополам, уткнувшись в юбки платья, и зарыдала.

— Убить её, — отдал приказ правитель и Роар напрягся, как и Рэтар. Они оба словно застыли в бессмысленном порыве броситься на окружавших их, превосходящих числом, врагов, чтобы защитить Хэлу. Но никто не пошевелился.

— Кому ты это сказал, убогий? — спросила она насмехаясь.