Про человека с Эпсилон Кассиопеи

- Ну вот..., знаешь, а все равно меня не слушаешься.

- Ах, если бы я тебя слушалась, то осталась бы совсем без опыта личной жизни, - дочь завернула руки назад и запрокинула шею. – Они все для тебя - не Они.

- Может тогда останешься подольше? - с надеждой спросил Леонид Дмитриевич. – Может не стоит прыгать по свету в поисках счастья. Ведь тебе так хорошо дома.

- Папочка, милый, я знаю ты готов до сих пор меня нянчить. Я тебя очень люблю. Я

люблю к тебе приезжать… Но… Я должна прыгать. Должна искать. У меня программа такая, понимаешь?

- Может стоить тебя перепрограммировать?

- Чтобы я стала, как мама?

Игнатьев вздохнул. Слишком протяжно, чтобы скрыть это от все чувствующей дочери.

- Она еще не звонила сегодня? – спросила Элли.

Он покачал головой, покосился на телефон на столике.

Элли создала из пальцев красивый узор и разложила ладони на коленях.

- А я вот давно хотела спросить, почему ты всех своих собак зовешь Пиратами?

Рука Игнатьева все еще перебирала густые шерстяные завитки валяющегося рядом волкодава.

- Это в память о своем первом псе. Просто у меня ощущение, что все собаки, которые приходят ко мне - тот самый первый Пират. Несмотря на разность пород, характеров… Я узнаю его. Вот этого, например, взял щенком… и сразу понял – Он.

- Мне бы так, - усмехнулась Элли. – Тогда бы может, я не прыгала и не искала. Хотя я ведь не Его ищу. А себя.

- А мне кажется это глупо: искать себя через кого-то. Себя ищут не в пространственных координатах.

- Я знаю. Я все знаю. Все понимаю. Но мне нужно напрыгаться, чтоб однажды сесть вот так… посмотреть на сад, послушать птиц… потискать Пирата… и обрести. А пока я не готова. Прямо ясно это чувствую. Понимаешь?

- Конечно. Если б не понимал, то посадил бы тебя на цепь в твоей комнате и батут туда поставил. Вот там бы и прыгала.

- А что, это идея! - засмеялась она.

- Кешка опять в город уехал? – спросил Игнатьев после небольшой паузы.

- Да. И просил передать, что к обеду точно будет. Ты кофе то нашел?

- Да, спасибо. Он как всегда великолепен. И круассаны.

На веранду, грациозно переставляя лапки, вошла плюшевая Машка. Оценила состояние дремлющего Пирата, приветственно мяукнула и прыгнула в ноги Элли.

- Интересно, когда-нибудь наступит день, в котором мы сможем все вместе позавтракать. Сидя за одним большим столом. Как раньше…

- Ты идеалист, папа, - Дочь потянулась было к Машке, но та взглядом предупредила…Но-но, без рук. – Все хватаешься за какие-то картинки из прошлого. Твои дети давно выросли. У внуков переходный возраст. А жена…

В этот момент зазвонил телефон. Игнатьев непроизвольно вздрогнул, подхватил вибрирующий гаджет со стола: на экране шел видеовызов. Он тыкнул в зеленое, и возникла она. Ее кудри были собраны в хвост. Между бровей краснела свежая бинди. Бледно-желтое сари эффектно оттеняло смуглую бронзовость загорелой кожи. Наташа старела медленно. Очень медленно. Так стареют инструктора по йоге и вечные странницы, чья пища растет исключительно на деревьях. Становятся резче уголки глаз, обостряются скулы и нос, пропадают щеки, высыхает шея, и все остальное, невидимое в телефоне, тоже усыхает, будто теряя соки. Но медленно. Очень медленно. И седины в ее светлых локонах почти не видно. Даже сейчас, когда ей давно за шестьдесят.

- Привет, - сказала она.

- Намасте, - серьезно ответил он.

Наташа улыбнулась. У нее были потрясающие белые зубы. Конечно уже давно не свои, но все равно потрясающие.

- Извини, мне придется задержаться. Ретрит продлили еще на неделю. Шри Махайог Баба Джи приезжает. Ты же понимаешь, я не могу такое пропустить. Пришлось перебронировать билет.

- Понимаю.

Она внимательно взглянула, посерьезнела.

- Грустишь?

- Нет, - Игнатьев честно покачал головой. – Мы как раз с Элли и Пиратом любуемся садом. Погода замечательная. А как там у вас, в предгорьях Ганга?

- Ты же знаешь, здесь нет плохой погоды. Да я вообще не замечаю ни солнца, ни дождя. Просто погода есть, а какая неважно.

- Да, я помню, - вздохнул Леонид Дмитриевич.

- Я же вижу, у тебя опять приступ меланхолии. Ты плохо спишь?

- Я сплю хорошо. Просто ко мне не приезжает Шри Махайог Баба Джи.

- Мне почему-то кажется, что он скоро до тебя доберется, - Наташа старательно изобразила шутливую сопричастность. – Как там дети?

- Дети хорошо. У Кеши новый проект – весь в делах. А Элли…

- Она все еще со своим скульптором?

- Нет, мама, - Элли постаралась попасть под обзор камеры. – Уже не с ним.

- Я рада, - в тон дочери ответила Наташа, -  Он – совсем не он. Привет, Элли. А Ян с Альбиной не звонили?

- Вчера отчитались. В Лондоне туман и бездуховность. Как всегда.

Наташа хотела что-то сказать, но лишь приоткрыла губы. На мгновение безмятежность слетала с ее глаз. Но только на мгновение.

- Ладно, не буду вас отвлекать от созерцания прекрасного сада. Еще позвоню. Пока!

- Пока, - синхронно произнесли отец с дочерью.

Экран погас. Элли подошла, обняла, поцеловала в макушку.

- Папка, я люблю тебя.

Она пахла цветами, здоровьем и немножко свежей сдобой. Игнатьев с удовольствием зажмурился и погладил ее по плечу.

- Я знаю, доча.