Про это

– Эй, успокойся! – засмеялся Джонатан, поднимая ее на ноги. – У нас вся ночь впереди!

– Разве одной ночи хватит? – глядя на него непонимающим взглядом, возразила Линн.

Джонатан снисходительно засмеялся:

– Если не хватит, можешь отвезти меня домой, и там мы все повторим снова. А теперь ляг, будь послушной девочкой. Я хочу всю тебя как следует рассмотреть, так что лежи тихо!

Каким наслаждением было вот так лежать, ощущая прикосновения его рук и губ! К тому моменту когда Джонатан уткнулся носом в ее лобок, Линн уже была готова его принять. Она довольно вздохнула, когда язык Джонатана отыскал клитор – крошечное нервное сплетение, центр ее чувственности. Его прикосновение было столь деликатным, что Линн затаила дыхание, смакуя те изысканные ощущения, которые доставлял ей Джонатан. Тепло, распространявшееся по телу от. этой точки, заставляло ее сгорать от желания.

Протянув руку, Линн принялась ласкать его широкие, мускулистые плечи. Они были гораздо тверже и крепче, чем у ее бывшего мужа, и это вдруг показалось ей символичным. На Джонатана можно было положиться, он был надежнее.

Но он также был и нежным, внимательным любовником, доставляя ей удовольствие теми способами, на которые у Ника вечно не хватало времени. Пока его губы обрабатывали ее сосок, рука гладила бедра и живот, в то время как другая рука ласкала наружные губы, создавая во всем этом районе эротическое напряжение. Желание Линн все росло и росло, но в то же время нельзя сказать, чтобы оно было нестерпимым. Джонатан давал ей столько, сколько требовалось, но не больше. Он подводил ее к пику возбуждения постепенно, ничего не требуя взамен.

Скоро все тело Линн трепетало от сдерживаемого желания. Она могла бы сейчас кончить, но не хотела этого. Ее первый оргазм с Джонатаном должен быть взаимным, и Линн терпеливо ждала. Но когда он войдет в нее, им обоим уже долго ждать не придется. И вот наконец желанный миг наступил. Встав на колени, Джонатан осторожно раздвинул наружные губы.

– О, какая ты красивая! – выдохнул он, глядя на раскрытую розу. Почувствовав прикосновение его пениса, Линн сжала мышцы, давая тем самым понять, что он должен войти глубже. Воспользовавшись этим приглашением, Джонатан медленно двинулся вперед, постепенно раздвигая стенки влагалища. Войдя до конца, он испустил тихий стон облегчения.

– Боже, я так часто об этом мечтал! – вздохнул Джонатан, оставаясь внутри ее, и поцеловал сначала груди, а потом губы Линн. – И это в миллион раз лучше, чем я себе представлял.

– М-м! – удовлетворенно отвечала она, поглаживая его спину. – Когда ты во мне, мне это кажется таким естественным! О, Джонатан, а я уже начала думать, что мне никогда не будет хорошо с мужчиной.

Он начал двигаться, сначала почти незаметно, еле-еле. Линн чувствовала, что раскрывается ему навстречу все больше и больше, ее внутренние стенки еще сильнее повлажнели и стали еще чувствительнее. Она подняла ноги, давая ему возможность проникнуть еще глубже, сжала мышцы, обнимая со всех сторон, и предшествующие оргазму плавные волны наслаждения начали омывать тело Линн, воспламеняя ее еще больше.

– Ты вся горишь! – подтверждая ее собственные наблюдения, с удивлением воскликнул Джонатан. – Вся светишься, как тыква в Хэллоуин!

– Ты тоже замечательно выглядишь, – искренне сказала она. Глаза у Джонатана были синие-синие, а кожа его прямо-таки излучала свет.

Казалось удивительным, что можно продолжать любить друг друга, не высвобождая всю накопленную энергию, но они каким-то чудом двигались все дальше и дальше, не желая растрачивать свои богатства в одной пусть ослепительной, но молниеносной вспышке. Линн никогда бы не поверила, что способна настолько владеть своими чувствами, но с Джонатаном ей это удавалось. Казалось, что каждая клеточка ее тела охвачена огнем, причем топка горит ровным пламенем, подавая тепло туда, куда нужно.

Потом вдруг все изменилось. Когда Линн начала поглаживать Джонатана по затылку, это наконец побудило его ускорить темп.

– О Боже, Линн! – простонал он. – Я кончаю!

Реакция Линн была мгновенной. Прильнув к Джонатану, она стала страстно целовать его в шею. Сексуальное возбуждение в считанные секунды многократно усилилось, порождая сильнейший оргазм. Тело Линн содрогалось снова и снова, волны наслаждения захлестывали ее с головой. Потеряв представление о времени, она летела и летела по этим волнам до тех пор, пока они плавно не вынесли ее на желанный берег. Вместо печальной ностальгии, которую она обычно испытывала с Ником, теперь ее переполняло ощущение покоя.

Она долго лежала, положив голову на грудь Джонатана, наблюдая за тем, как успокаивается его дыхание, и с каждой секундой все больше убеждалась в серьезности своих чувств. Поцеловав то место, под которым билось сердце, Линн тихо сказала:

– Кажется, я люблю тебя, Джонатан.

Он крепче ее обнял.