Про героев и людей (СИ)

– А разве я смогу выбрать? – наконец подал голос Мика.

– Насколько я знаю, нет, – ответил ему Расти. – А кем ты сам хочешь стать?

– Воином, как Гор На Драк!

За столом все рассмеялись.

– У тебя будет возможность обладать магией или невидимостью, но ты бы выбрал размахивать топором как лесоруб? – возмутился Грегор. – Парню надо поспать и хорошенько все обдумать!

Праздничное застолье продолжалось до поздней ночи, когда звезды взошли на небосводе, словно подмигивая усталым, но счастливым сердцам. Лобарт туманно смотрел на редеющих гостей, Лефти уже давно увела мать, а Грегор подсел к своему старшему внуку. От него сильно пахло алкоголем.

– Силы в тебе что надо, все-таки сын мельника, не абы кого. Завтра поеду в Богарт, там есть один мой должник, владеет мечом - даст фору любому паладину. Так что к урокам приступишь через месяц-два точно. Каждый день, по часу после утренней работы. А письменный экзамен… у нас в деревне есть один человек, который может с этим помочь. Ну, Проклятая Агата, ты ее видел. У нее еще дочка твоих лет. Только не вздумай с ней водиться. Герою это ни к чему!

Мика, был очень уставшим после дороги и совершенно напрасного пиршества. Он вырвался из плена своего деда и пошел прогуляться по знакомым улочкам, подышать свежим ночным воздухом. Последние капли энергии утекли из его усталого тела после прогулки, и он едва добрался до своей комнаты.

Мика разделся, накинул одеяло и медленно лег на свою постель. В его уме проносились образы праздничных гуляний и возложенные на него ожидания. Справится ли он? И нужно ли это всё ему? а вдруг он всех подведет? Как же хорошо было быть простым сыном мельника…

Мика закрыл глаза и погрузился в глубокий сон. Мрачные тени сновидений скользили перед его взором, а его дыхание становилось все более ровным и спокойным. В своих снах он, возможно, продолжал путешествовать по столице, встречался с новыми друзьями и воскресал на Красном Алтаре. Но наяву он останется неподвижным, пока новый день не придет и не разбудит его, наполненного новыми силами и готового встретить свою новую жизнь.

Дверь комнаты с силой распахнулась. В проеме появился дед Грегор, жесткий и бесцеремонный, все-еще пошатываясь. Он еще не ложился? Стоя на пороге, он с недовольным видом наблюдал за Микой, стирающимся осознать себя в реальном мире. Грегор неодобрительно оценивал бездействие внука и в два шага приблизился к кровати, грубо и безжалостно встряхнул Мику за плечи.

Просыпайся, недоумок! – рявкнул он громким, неумолимым голосом.

Мика лишь испуганно замер. Грегор чуть смягчился.

– Не время для лени, Мика! – пророкотал Грегор с презрением. – Ты должен быть готов к жизни, к суровым испытаниям, которые она накладывает на нас. Поднимайся, вся наша семья, вся деревня рассчитывает на тебя!

Мика встал с постели, подчиняясь строгому указанию дедушки. Уже утро?

– Уже утро! Твой бездельник-отец готовит мне лошадь, я отправляюсь в Богарт за учителем для тебя, а ты немедленно ступай к Агате, я только что у нее был. Она не хотела учить тебя, но, сказать по правде, у нее не было выбора, если она хочет продолжать жить среди нас.

Мика, собираясь на свой первый в жизни урок письма, облачился в единственную чистую одежду, которую нашел. Его штаны были сделаны из грубого льна, немного потертые и поношенные, свидетельствующие о многих годах использования. Рубашка из тонкого хлопка имела покоробленное плетение, но была мягкой и приятной, она уже несколько раз была подвержена починкам и латанию. Мика надел пояс из грубой кожи, хотя крепить к нему было решительно нечего, но так он смотрелся солиднее и взрослее. На ногах Мики были старые, но крепкие деревянные сабо.

Почтительно попрощавшись с дедом, Мика вылетел во двор. Солнце уже застенчиво показывало свой краешек далеко над полями. Отец возился с семейной лошадью, когда Мика пробежал мимо него. Останавливаться было нельзя! Грегор мог выйти в любую секунду. Родная деревня, раскинувшаяся у умирающей речушки, была скромной и уютной. Деревянные избы с покосившимися стенами стояли вдоль улочек, образуя маленький лабиринт, который Мика прекрасно знал. По обочинам раскинулись ухоженные цветочные клумбы. Здесь и там стояли деревянные скамейки. Вдалеке слышались голоса детей и гусиный гогот. Деревенская церковь, стоящая на небольшом холме была особенно красива в первых лучах солнца. Ее двери были как-всегда открыты, словно приглашая жителей присоединиться к службе и найти утешение в вере.

Мика пронесся мимо местной лавки, где обычно собирались люди, чтобы пополнить запасы или просто поболтать. Аромат свежей выпечки и местных продуктов проникал из открытой двери. Мальчик был ужасно голодным, а те замечательные дни, когда добрый Григорий кормил его в “Кабаньем рыльце” остались позади. Лавка принадлежала деревенскому старосте Расти, и двое его сыновей-близнецов что-то крикнули пробегающему мимо Мике. Дети старосты были немного старше, и обычно бросали в сына мельника камни, но не сегодня. Это было что-то вроде приветствия. Жизнь и правда уже изменилась.