Про героев и людей

Мика крепко сжал серебристый платок в дрожащей руке. Не было слез, не было сил, осталось только отчаянье и боль.

— Аристомах ходил через перевал, чтобы исполнять свои обязанности, но скоро стал стареть, — Продолжил рассказ голос. Он привел ко мне своего сына, и я наделил его такими же силами. И обязанностями. Так продолжалось несколько веков. Все было честно, я даю потомкам Аристомаха силы, а они отбирают у враждебных кланов детей. Но в какой-то момент все изменилось. Они начали встречать все большее сопротивление, найти дары для меня становилось все сложнее, тогда они пошли на уловку и стали обманом приводить своих собственных детей.

— И тебя устроила эта подлость? — закричал Мика, но не дождался ответа от хозяина голоса. — Почему ты одних убиваешь, а другим даешь силу?

— Это древний договор. Тысячи людей были убиты здесь, но только герои решают, кто достоин перерождения и силы, а кто лишь корм для древнего бога, — раздался полный ненависти голос.

Мика обернулся и увидел, как к нему приближаются Тиберий Звездный и Гор На Драк. Мика еще не помнил, чтобы гримаса ярости искажала лицо паладина. Воин казался спокойным, он перекидывал свой невероятных размеров топор из руки в руку, словно тот был из дерева.

— Я же тебе говорил, — прорычал Гор своим грубым басистым голосом, сотрясая храм.

Звездный остановился в куче останков и стал поглаживать эфес своего “Добродетеля”, в то время как воин быстро приближался к алтарю.

— Я же тебе говорил, — повторил Гор На Драк. — Тебе это не нужно, пацан.

Мика прижался спиной к алтарю, впился в него пальцами, ломая ногти. Это конец. Опять. Воин размахнулся. Тьма.

Микаэль

Невесомый миг размышлений о вечности и переменчивости жизни проводит нас сквозь лабиринты судеб. Как будто взлетев к вершине своего существования, душа героя смотрит на мир с высоты. Паря над облаками, открывается бесконечное пространство возможностей и благодатей, которые жизнь забыла предложить.

Надежды на жизнь, как бесконечные яркие звезды мерцают в этой непостижимой всеобъятности. Размышления о будущем, стремление осуществить мечты и сделать жизнь значимой, воодушевляют и придают всему смысл, но приходят якоря оправданий и тормоза неудач. Они безжалостны и беспощадны. А следом идет самый коварный в мире убийца — лень. Она ожидает своего часа, чтобы захватить судьбу и окунуть в холодную пустоту, чтобы медленно тащить ее в глубины безразличия и страха.

В этой суровой борьбе душа несется на едва видимый красный огонек. Он притягивает, манит к своему бесконечному свободному пламени, которое полыхает неизбежной данностью. Когда душа приближается к истоку этого света, она осознает, что этот огонь — это абсолют всевозможности, неиссякаемая сила, воплощение вечности.

Окруженный тем, что когда-то казалось смертным, герой направляется к красному огню. В этой благодатной обители он парит и порхает, сияет и источает своим звездным свободным пламенем. Его душа горит, полыхает и пылает, оставаясь вдохновленной и свободной, ибо она ощущает этот абсолют внутри себя.

Взор героя, смотрящего вниз на землю, наполняется непониманием этой земной прекрасности. Горы, символ силы и несокрушимости, теперь кажутся лишь скучными каменными массами. Реки, несущие жизнь и преображающие окружающий мир, представляются всего лишь бездушными потоками воды. Ничто не имеет смысла, пока герой ощущает себя оторванным от этой мирской реальности. В то время как обыденность размывается перед героем, красный огонек становится единственным, что привлекает внимание. Он несется навстречу, а может, остается неподвижен, но это уже не важно. Мир вокруг больше не является источником смысла. Каждая секунда, каждое дыхание, и каждая мысль становятся частью этого красного огня, который постигает его сущность. Только здесь можно найти ответы на свои вопросы, найти смысл своего существования и понимает, что жизнь не просто совокупность внешних событий, а бесконечное творение и вдохновение изнутри.

Герой погружается в эту светоносную глубину, утопает в свечении. Из этого красного огня, что подобно кузнечному пламени, выходит что-то новое. Внутри возникает непреходящее ощущение преображения и возрождения.

«Так странно» — подумал Мика, неспешно приводя мысли в порядок. Он хотел бы разгадать все тайны мира, но его возможности были ограничены. Все, что он мог — это слышать быстрый стук каблуков о камень, но никаких ощущений, кроме того, что он лежит на твердой поверхности — на полу?

Похоже, его глаза были закрыты. Но почему же он не мог их открыть? Он пытался, но тщетно. Что-то не давало ему сделать этот простой жест. Он внутренне кричал, чтобы глаза открылись, но не получал отклика.

«Открывайтесь!» — мучительно взывал Мика.

Глазные яблоки пошевелились, и это дало ему надежду. Он понимал, что реагирует на внешний мир, но веки как будто приклеились, защищая его от чего-то опасного.

И, наконец, через усилие воли, он смог разлепить веки, и перед ним образовался слепящий белый свет.

— Ммм! — издав недовольный вздох, он старался не зажмуриться.