Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2

— Вряд ли. Фонарь от силы секунду горел — я практически сразу успел отскочить в темноту. Даже если предположить, что в доме никто не спал — пока штору отдёрнешь, пока меня разглядишь... Нет. Не мог. Такие датчики движения, как правило, даже на собак средних размеров реагируют. Дешёвка... Те, которые правильно откалибровать можно — стоят дорого и вряд ли здесь используются. Не по средствам такие девайсы местным. Да чего спорить? — не столько оправдывался, сколько успокаивал сам себя он. — Сейчас посмотрим. Уже более-менее видно.

Швец ничего не ответил, сосредоточенно глядя вперёд и быстро, чуть ли не бегом, ускорился по центральной улице дачного посёлка.

— Не телись, — подстегнул он приотставшего Иванова. — Люди уже попросыпались. Нечего тут отсвечивать.

Вот и перекрёсток с Яблочной. Свернув, друзья, не сбавляя хода, прошли мимо злополучного фонаря. Тот почему-то не сработал, хотя и должен был -рассвет ещё только входил в свои права. Сергей, мимоходом бросив в сторону мини-прожектора взгляд, лишь подтвердил свою догадку:

— Дерьмо китайское. Во всех магазинах за копейки продаётся. Так что я прав! — вот только никакого удовольствия от собственной правоты парень, к горькому сожалению, не испытал.

Дошли до нужных ворот с прикрученным к ним шильдиком, на котором белела краской цифра «47». Теперь дом получилось рассмотреть во всей красе.

За невысоким, по грудь, забором из вертикально сваренной арматуры расположилась типовая, кирпичная дачка в два этажа размером шесть на шесть, обрамлённая невысокими, облысевшими в силу погоды фруктовыми деревьями. Перед строением — небольшая, из выщербленного от времени бетона, стоянка для автомобиля; сзади, на дальнем конце участка — корявенькая беседка и простенький, небольшой мангал, в углу чернел сарай. Почти всю землю укрывала прелая листва, выдавая нелюбовь жильцов к осенним благоустроительным работам.

— Жди здесь, — коротко приказал Швец, исчезая в воздухе. — Я сейчас открою.

Однако ждать не пришлось, как и перелазить через забор. Въездные ворота, всё из той же арматуры, оказались незапертые. Калитки же не имелось вовсе — видимо, неизвестные строители посчитали её недопустимым излишеством.

Парень втянул руку в рукав куртки и осторожно, стараясь не скрипнуть и не оставить отпечатков, плавно толкнул створку от себя. Она послушно сдвинулась, и Серёга, не мешкая, бочком протиснулся с улицы на участок. После прикрыл — на всякий случай.

Из дома обычным способом (через дверь) вышел Антон. В руках призрак держал истоптанные, резиновые тапочки.

— Входная дверь тоже не заперта. Тебе, — протянул он обувь другу. — Здесь переобуйся, чтобы внутри не наследить. Это Юргена, думаю...

Иванов послушно, без лишних вопросов, переобулся прямо на пороге, стараясь не наступить чистыми носками на грязноватый бетон. Взял туфли в руки, прошёл в дачный домик. Призрак посторонился, давая дорогу напарнику, а после вошёл в дом сам и прикрыл за собой дверь.

— Ничего не лапай. Нам ещё полицию сюда вызывать. Отпечатки вряд ли брать станут, но мало ли...

Предупреждение было откровенно лишним. Сергей и сам думал так же.

В коридорчике, куда инспекторы попали со двора, стоял довольно плотный сумрак. Свет, естественно, зажигать не стали, потому пришлось напрягать зрение, чтобы осмотреться. Ничего особенного: небрежно валяющиеся тапочки, две пары недорогих женских кроссовок, простенькие резиновые сапоги, на вешалке куртка. Иванов сразу проверил карманы, однако кроме мелочи, крошек и растянутой резинки для волос голубого цвета ничего ценного или информативного не обнаружил. Свою обувь он предусмотрительно оставил здесь же, у самого входа, дабы она не занимала руки.

Швец уже вовсю орудовал, чем-то погромыхивая, в глубине дома. Пройдя за ним и привыкая к неудобным, не по ноге, тапкам покойного, Сергей оказался в большой, частично разделённой стеной, комнате.

Старые бумажные обои, продавленный диван, кинескопный телевизор с комнатной антенной, овальный, с облезшим напрочь лаком, стол середины прошлого века в окружении нескольких стульев с высокими спинками. В углу мрачной громадиной высился массивный, с ростовым зеркалом, шкаф ветеранского возраста, явный ровесник стола.

Видимость здесь оказалась значительно лучше, чем при входе. Этому весьма способствовали легкомысленные, полупрозрачные, в разноцветный горошек шторы на окнах и наступающее утро.

— На, — откуда-то сбоку появился Швец и сунул другу новенькие тряпичные перчатки оранжевого цвета, продающиеся повсеместно в хозяйственных магазинах. — В столе нашёл.

Натянув неприятно-холодные, с резиновыми пупырышками на внутренней стороне, нитянки инспектор не преминул поинтересоваться:

— Тоха! А ты?

Призрак устало отмахнулся.

— Мне до лампочки. Пусть ищут, — затем, помолчав немного, добавил. — Она там, в кухне.

Отложив обыск на потом, Иванов прошёл во вторую половину комнаты, обогнув стену. Привычно мазнул взглядом по помещению.