Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2

Вернулась девушка через час, крайне задумчивая и даже слегка рассеянная. Подойдя к инспектору, добровольная разведчица, ничего не говоря, выхватила у него из пальцев неизвестно какую по счёту за сегодня сигарету, повертела в руках, не отрывая взгляда от тлеющего огонька, а после вернула её владельцу.

— Ну! Что?! — мучаясь нетерпением, попробовал подстегнуть Эллу к рассказу о своих похождениях Сергей.

При этих словах ведьма вздрогнула, как от пощёчины, однако в себя пришла. Зачем-то открыла сумочку, покопалась в ней и, ничего не достав, закрыла. А потом решительно набрала полную грудь воздуха и выпалила, словно в воду с вышки бросилась:

— В тюрьму Ванечку посадили. За оскорбление чувств верующих и нападение на храм.

— Чего?.. — у Иванова отвисла челюсть от удивления. — Какие чувства? Каких верующих? Как он их мог оскорбить, если немой? Мычанием?!

— Не знаю! Не ко мне такие вопросы! — раздражённо рыкнула девушка, злая в этот момент на весь мир. — Я, когда у попёнка была — ему из отделения сам начальник позвонил. Местный главный полицай от счастья вопил так, что даже у меня уши заложило...

— Стоп! — прервал её парень. — Давай сначала и в подробностях!

Пока ведьмочка собиралась с мыслями, гася в себе пламенный костёр самых противоречивых эмоций, Иванов быстро сбегал в магазин и купил так любимый Эллой кофе. Вернувшись, не говоря ни слова, сунул бумажный стаканчик с горячим напитком новоявленной разведчице в руки и вопросительно посмотрел ей в глаза, с нетерпением ожидая сведений о судьбе Ваньки.

Сделав несколько глотков, колдунья на удивление связно, не разбавляя повествование излишними подробностями и впечатлениями, заговорила:

— Ванечка наш в церкви стоял, молился, а потом увидел церковную лавку. Там как раз продавщица выручку пересчитывала, а деньги в коробочку картонную складывала. Ну, как частенько в небольших киосках или на рынках делают те, кто без кассового аппарата работает. И что-то у твоего приблудыша в голове перемкнуло, когда он это зрелище разглядел — руками замахал, ногами затопал, а после схватил ту коробку прямо с прилавка и под вопли бабки на улицу вынес. У дверей поставил и назад, в храм спокойно вернулся, где его священник с рабочими и скрутили в бараний рог. Кто-то из прихожан в полицию позвонил, те сразу приехали. Отделение практически за углом.

Девушка замолчала, переводя дыхание, а Сергей, воспользовавшись заминкой, уточнил:

— Не знаешь, они немого сильно помяли?

— Вроде бы нет, — ведьма грустно посмотрела на остатки кофе в стаканчике, а после ловко метнула ненужную картонку в урну. — Во всяком случае, поп ничего такого не упоминал. Пока мы общались, ему из полиции позвонили и велели прийти к следователю, заявление писать — но я это уже говорила.

Парень замялся.

— Элла, скажи, а ты священника охмурить не пробовала? Чтобы он ничего не писал? Ты извини, если обижаю... — Иванову было очень неудобно, стыдно, однако не спросить он не мог.

Собеседница, совершенно не обидевшись на такую бестактность, спокойно подтвердила:

— Пробовала конечно. Только матушка, жена попа, постоянно рядом крутилась, от ревности собственным ядом чуть не захлёбываясь. Сучка... Я слово — она пять, я фразу — она мужу и рта не даёт открыть, перекрикивает. Мешала, как могла, одним словом. И в полицию она его сразу потащила, только про звонок услышала, лишь бы от меня поскорее избавиться. Как он с ней живёт, под таким контролем? Не понимаю... Мазохист, что ли? Или прецеденты уже были?

Инспектор равнодушно пожал плечами, всем своим видом давая понять, что семейная жизнь местного настоятеля ему до одного места.

— Это всё?

— Почти. Я, когда уже к тебе шла, участкового местного увидела. Он как раз пришёл бабку из церковной лавки опрашивать.

Сергей удивился.

— Странно, я никого не заметил.

Девушка лишь махнула рукой.

— Там ещё одна калиточка есть, с другой стороны. Короче, с ним тоже поговорила. Оказывается, местный начальник полиции сегодня чуть от счастья не пляшет. Он здесь временный, в город рвётся, на должность повыше. Вот ему наш Ванечка и послужит карьерным трамплином. Статья-то редкая, модная...

— Думаешь, денег не возьмёт?

— Не-а... Участковый сказал, что там весь отдел бурлит от его служебного энтузиазма и рвения. Хотя попробовать можно... Все берут, вопрос в сумме.

Иванов задумался. Опыт службы в органах категорически отговаривал от дачи мзды людям при исполнении. Взялись за это дело, в последние годы, соответствующие структуры со всем возможным усердием. Потому взяточничают смело теперь или полные идиоты, или те, у которых есть сильные покровители на все случаи жизни; или давать надо столько, чтобы сумма победила рассудок напрочь.