Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

В доме из-за очередного внепланового ремонта теплотрассы отопление до сих пор не включили, и инспектор ходил по квартире в свитере, тапках и тёплых спортивных брюках. Куда уж тут ползучих, теплолюбивых змеек заводить...

Не придумав ничего умнее, Серёга приобрёл на зоорынке маленький аквариум с мадагаскарским тараканом. К нему ушлый продавец впарил небольшой греющий коврик и смесь из опилок, древесной коры и ещё чего-то симпатичного на вид.

Почему таракан? Ответ был незамысловат и лаконичен — места мало занимает, особых разносолов не требует, да и условия содержания попроще оказались.

Хваля себя за сообразительность, довольный колдун-самоучка принёс насекомое домой и неожиданно выслушал от Маши лекцию о том, что он совсем свихнулся, раз тащит в квартиру всякую африканскую живность. Узнав же, во сколько обошлась покупка — домохранительница схватилась за голову и сгоряча предложила за те же деньги наловить трёхлитровую банку обычных прусаков со всех окрестных домов, а на сдачу ещё и мышей полведра.

Иванов вяло отбивался, видя в таракане большие перспективы. Наречённый Вениамином, он мирно обживался на новых просторах, был ленив, неповоротлив и любил подолгу замирать на одном месте.

Почти идеальный кандидат для задуманных Серёгой экспериментов.

Однако Вениамину не повезло. Стоило парню отлучиться в душ, как вредная кошка Мурка, жутко возмущённая потерей статуса единственной питомицы, неизвестным способом сняла крышку с аквариума и сожрала бедолагу. Причём до этого хитрая бестия и виду не подала, что новый житель её как-то заинтересовал. Пришла, посмотрела, зевнула и ушла на кухню, полировать шерстью любимый подоконник.

От покупки второго таракана Сергей отказался, как и от приобретения иных животных или насекомых. Пожалел их. Битвы с Машкиной любимицей им не выиграть.

Пораскинув мозгами, инспектор не сдался, а отправился в городской частный экзотариум (да, имелся и такой). В плохо отремонтированном, тёплом помещении располагалось несколько десятков пластиковых вольеров со змеями, игуанами, пауками-птицеедами, черепахами и одной безногой ящерицей.

Честно купив билет и пропустив вперёд шумную, наперебой плоско шутящую по любому поводу, экскурсию школьников, Сергей принялся выбирать объект для тренировок. Питон и кобры отпали сразу — особи оказались взрослые, умудрённые опытом жизни в неволе и оттого всегда отворачивающиеся к стене, чтобы не видеть опостылевших человеческих рож.

Безногая ящерица вообще не впечатлила, более того, они с инспектором друг другу сразу не понравились. Почему — кто знает? Просто возникшая антипатия погнала парня дальше, а змееподобное отродье шустро уползло под декоративную корягу.

Игуану с пауками он прошёл, даже не посмотрев в их сторону. Черепаха тоже не заинтересовала.

А вот гоферовая змея, как гласила табличка сбоку от прозрачной стенки террариума, вид из семейства ужеобразных, обитающих в Северной Америке — внимание привлекла. Небольшая, спокойная, лениво посматривающая на болтающихся по залу посетителей и какая-то... понятная на интуитивном уровне. Она словно говорила парню: «Я приличная змея. Не ядовитая, мирная, но панибратства не потерплю. Потому не вздумай лезть ко мне со своими грязными руками, человек. А смотреть — смотри. Не жалко».

Определившись с подопытным экземпляром, Сергей уставился в глаза пресмыкающейся. Да так и завис...

К делу он подходил честно. Представляя, что преграды между ними нет, Иванов с усердием пытался нащупать или создать некую связующую нить. Тянулся отросточком Силы к маленькой чешуйчатой головке, представлял её жизненные потоки. Иногда начинало казаться, что получается, но вскоре предвкушение скорой удачи сменялось разочарованием. Контролируемо Сила не вытягивалась больше, чем на ладонь с четвертью. Дальше норовила оторваться и извивалась похлеще червя, насаживаемого на крючок.

Причин, почему задуманное не вытанцовывается — инспектор не понимал. Интуитивно чуял, что надо как-то по-другому пробовать, но как — и представить не мог.

Гадина же без тактильного контакта ощущаться отказывалась. Лежала себе под лампой, грелась и равнодушно пялилась на инспекторские потуги.

Короче, такая нужная нить никак не хотела появляться.

Потратив на бесплодные эксперименты почти два часа, Иванов, в конце концов, сдался и пошёл на выход.

На следующий день он снова пришёл в экзотариум, после работы, ближе к закрытию, и вновь принялся играть в гляделки с заморским ужом.

Тварь по-прежнему не отзывалась. Почти не шевелясь, насмешливо посматривала на настырного представителя хомо сапиенс, изредка демонстрируя раздвоенный язык.

***