Про Кешу, рядового Князя

– И вот что я вам скажу, Киселев, – продолжает ротный уже без тени улыбки. – Для вас оказался спасительным тот факт, что вы служите в Советской Армии, что служба за последнее время пошла на лад. Армия спасла вас от беды. Армия не требует слов благодарности, но вы все же подумайте, как расплатиться с этим долгом. Ну, а какое наказание определит вам комсомольское собрание, это уж его дело. У меня все.

Собрание растянулось, потому что высказаться хотелось едва ли не каждому. Приходилось Князю и краснеть, и бледнеть, но все время его не покидало ощущение, что он заново родился на этот свет.

Из комсомола Князя не турнули. Однако выговор влепили крепкий. Называется он так: «…с занесением в учетную карточку».

60.

Ночь. Угомонились все, кроме тех, кому устав предписывает неусыпное бдение. Спит природа, спит техника в автопарке, на табуретах спят гимнастерки с голубыми погонами. В воздухе клубятся солдатские сны – цветные и черно-белые, немые и озвученные родными голосами. Если бы Кеша не боялся спугнуть чужие сны, он бы сейчас спел арию, может, сплясал бы, покувыркался в проходе между рядами солдатских кроватей. Но Князь смирно лежит с открытыми глазами. Капризный лик луны успевает переместиться из одного угла окна в другой, а Кешу никак не может одолеть сон. Парень, должно быть, не решается расстаться на время сна с ощущением счастья. Привалило же!

Чем недовольна луна? Почему у нее такая кислая физиономия? Разве можно чем-то быть недовольным в эту чудную ночь?

В эту чудную ночь парни не успевают досмотреть любимые сны, а Кеше так и не удается сомкнуть веки. Сны разлетаются розовыми брызгами при первых же звуках сирены, а от крика дневального они вовсе испаряются:

– Рота, подъем! Тревога!

Поскольку Князь не спал, он первым выскакивает из казармы, первым заводит свой топливозаправщик и раньше других выезжает из ворот парка.

Разинув рот от удивления, дневальный по парку долго провожает взглядом машину. Он мог бы поклясться, что двигатель заправщика ревел Кешиным голосом и даже выводил какую-то удалую мелодию.

1980 г.