Про котиков и не только: Рассказы, пьесы

— Извини, братан, но я думал у тебя ноги длиннее!

Нураддин:

— Ну уж нет, извинениями ты тут не отделаешься, становись-ка

лучше сам в ворота, я тебе разок пенальти вдарю, поглядим, что из этого выйдет!

Сева, безбожно матерясь при этом, послушно становится в ворота. Тима, устанавливает мяч на одиннадцатиметровую отметку. Французишка (Нурик — французский бульдог) разбегается

и бьет, что было силы. Со страшной скоростью мяч, врезается в перекладину, а там гвоздь! Короче, эффект получился ошеломляющий, мяч разлетелся вдребезги, а вместо него откуда-то сверху, похоже

с самого неба, посыпались на землю, медленно кружась в воздухе, стоевровые купюры, мягко приземляясь между ошеломленными

приятелями.

Все четверо, в едином порыве восторга:

— Денежки, наши!

Набрали, значит, друзья денег, кто, сколько сумел, сидят довольные, ждут чего-то. Котя, не совсем удовлетворенный результатом (он

в момент взрыва был дальше всех):

— Может, пересчитаем и общее поделим поровну?

Сева, он хапнул больше всех:

— Ага, держи карман шире, нечего было хлебалом щелкать!

Нурик, быстренько подсчитав свой улов:

— Маловато будет!

Зло смотрит на Севку. Тима, становится на защиту брата. Дело

пахнет дракой и тут Тима неожиданно восклицает, он самый глазастый:

— Блин, кажись, сюда человек идет.

— Не! — в ужасе бежит прочь. — Ароныч, за деньгами!

Убедившись, что он не, врет, остальные устремляются вслед

за ним.

Ароныч, изучив остатки мяча, а заодно найдя случайно оброненную кем-то при бегстве купюру, делает далеко идущие выводы. 117

— Ну-ну, в футбол, понимаешь ли, играем, да ещё при этом, деньгами швыряемся! Вообще все это как-то подозрительно, возьму домой, проверю на всякий случай. Размышляет дальше:

— Не, если б не деньги, я бы точно не сумневался, а так... вдруг, и, правда, это моя вещь!

Уже дома:

— Ё-мое, точно, моё! Ну, детишки грёбаные, я вам устрою!

Тима и Сева, как обычно на чердаке. У Тимы прокушено ухо, у Севы синяк под глазом.

Сева:

— Ты, брат, молодец, крепко гнусного Нурика поцарапал!

Тима:

— Да и ты не хуже, ловко Котю нашего отделал!

Нурик и Котя около туалета Нурика, тоже делятся впечатлениями. Котя:

— Чертов Севка, мелкий, а дерется бойко!

Нурик, зализывая нанесенные Тимкой раны:

— А я вдобавок, еще и сто евро где-то потерял!

Конец сказочки № 30.

28 января 2007 г.

хотели, как лучше, а вышло, как всегда

(Полусказочка)

Попросила бабушка Муся зятя огород вскопать, а сама уехала в город по делам. А ему ленивому, разве мыслимо такую тяжелую работу

выполнить?! Призадумался не на шутку он, ведь не оправдать оказанного доверия он не может, теща не мать, вдруг не поймет. Сначала

обидится, а потом и вовсе, отравит, как следует, чтобы впредь неповадно было. Но, как ни старается, ничего намыслить не может. Зовет на помощь детей своих, те тут же являются и, все трое начинают совет держать. Старший ребенок (Тима):

— Папа, не волнуйся, мы тебе поможем!

Младший ребенок (Сева):

— Папулечка, да мы все сами за тебя сделаем!

Отец (папа Сережа):

— Давно бы так, мои солнышки! Если, что будет непонятно, зовите, тут же примчусь и все объясню!

118

Уходит загорать на крышу.

Дети берут лопаточки и идут копать огород.

Где-то часа через четыре папа, уже устав загорать, кричит

с крыши:

— Ну, как, ребята, дело двигается?

Мальчики хором:

— Уже до половины докопали!

Папа, довольный этим, сыновьям:

— Похоже, я уже освободился, сейчас спущусь к вам. Коли, где

напортачили, подскажу, как исправить!

Слезает вниз, подходит:

— О, молодцы, все вроде правильно, продолжайте и дальше в том

же духе!

Заходит внутрь дома, садится обедать. Покушав, ложится вздремнуть, эдак с часок. Просыпается, как минимум, через все два!

Едва продрав глаза ото сна, глядит в окно, видит, что Сева с Тимкой уже почти закончили. Смело выходит к ним подбодрить. Папа:

— О, вовремя я. Кажись, все закончили. Хвалю, за доблестный

труд. С меня по фуфырю каждому! С копченой семгой на закуску. Котики отирают пот, кладут инвентарь на место и чапают вслед за папой

на кухню отметить свой успех.

Сидят, отмечают вместе с папой, решили с ним поделиться в знак

уважения. Ясное дело, тот отказаться не посмел.

Час проходит, два, уже дело к ночи приближается, а они все ждут

горемычные, скоро ли бабушка вернётся оценить работу. А той все нет

и нет. Наконец, на следующий день где-то около полудня, она является

и тут же начинает качать права, а у родственников, сами понимаете, голова трещит, то ли с перепоя, а, может и с расстройства потому, что так долго без присмотра оставались.

Короче, придирается, значит, старушка к Севе с Тимкой, а больше

всех к зятю своему, ихнему папе. То ей не так, это не эдак. Злится, похоже. А потом, не выдержав и вовсе, уходит проверять огородную

работу. Через некоторое время возвращается вообще свирепая, как

фурия.

Теща:

— Зять — нехрен взять, кто огород копал?

Зять:

— Кто, кто? Конечно, я, Мусенька!

Теща:

— Я же тебе, дебилу очкастому, сколько раз говорила, копать надо

на глубину лезвия лопаты, а ты что сделал? А ну пошли!

119

Хватает зятя за руку, а, может, и куда пониже и ведет убеждать, что тот был неправ. Теща: