Про людей… Сборник рассказов

А во-вторых, она делала то, что считала нужным в данный момент, зная, что ее разум и интуиция потом все объяснят. Иногда Илона так делала – просто отпускала свое сознание на волю, зная, что бед, захватив руководство телом, оно не устроит. В этой девушке очень гармонично уживались и рассудок, и остро отточенный ум, прагматизм и сильный характер, и, конечно, доброе сердце, которое тоже часто подсказывало неплохие решения.

А чувства были прекрасным наполнителем, как шарики пенопласта, которыми пересыпают в коробках хрупкие изделия, чтобы они не побились при транспортировке.

Собрав полную перчатку обрывков, Илона аккуратно положила ее в сумку и пошла на свою остановку.

Несмотря на то, что уже давно балом общественного транспорта, в городе правило метро, или многочисленные маршрутные такси, девушка предпочитала передвигаться на трамвае. На нем было удобнее всего добираться до работы и с появлением в ее районе станции метро, трамваям стало гораздо легче дышать. Илона всегда садилась у окна и наслаждалась прекрасным видом любимого города, небольшого парка, который она проезжала по пути на работу и слегка размытыми, через стекло, и от того слегка нереальными, прямыми улицами. Прямых улиц в их городе было гораздо больше, чем традиционных, кривых, которыми славятся города с долгой и красивой историей. И Илоне это тоже нравилось. Она любила думать прямо и никуда не сворачивая.

В этот раз, в дороге Илона размышляла. А хотела бы она, выкинуть все лишнее – вот так вот, в окно? И действительно ли, все было настолько плохо, что кто-то не пожалел времени и изодрал несколько свадебных фотографий вот так вот? Чтобы хватило на полную перчатку?

Илоне даже показалось, что ее перчатка стала какой-то иной. Слегка волшебной.

В волшебство Илона верила. Но тоже с легкой ноткой прагматизма – ведь, если очень многое вокруг указывает на существование волшебства, так как же в него не верить?

Но и тратить время на размышления об этом девушка тоже не хотела. Время, пока она добиралась на работу, было только ее временем. В эти минуты, она прикрывала глаза, прислонялась к стеклу виском и позволяла всем своим мыслям выйти наружу из ее головы. Медленно, временами неохотно, они заполняли трамвай. Каждой мысли Илона давала лицо, наряжала ее и усаживала на какое-нибудь место. А потом отпускала их, позволяя некоторое время, пусть даже в течение нескольких остановок, побыть отдельно от нее. Таким образом, те мысли, что доезжали с ней до работы и были по-настоящему важными, а те, что выходили где-то по пути, покидали девушку.

Сегодня среди «пассажиров» ее трамвая то и дело попадались полупрозрачные дамы, наряженные в свадебные платья и кавалеры, в костюмах с розами в петличках и выходить они никуда не желали, кружась вокруг Илоны, навевая совершенно неправильные, нерабочие мысли.

– Хм…, – погладив перчатку в сумочке, девушка вышла из трамвая. Она работала в большом офисном здании – царстве стекла и хромированных деталей, всегда исправного рабочего механизма, ровно тикающего офисного времени.

Правда, в кабинете Илоны мебель резко отличалась от общего корпоративного стиля, но она вполне могла себе позволить выделяться, ровно настолько, насколько ей этого хотелось. Светлый ковер, по которому было приятно в конце рабочего дня пройтись, скинув туфли, шкаф и стол теплого, орехового цвета, офисные папки скрыты за резными дверцами большой «библиотеки», а на разноцветных стеклышках дверей, играет солнце, когда оно заглядывает в огромное всегда чистое окно.

На диване можно вытянуть ноги и разложив бумаги вокруг себя, вооружившись остро отточенным карандашом, выгонять все лишнее оттуда. Илона была идеальным личным помощником. Этаким «серым кардиналом», при управляющем компанией. Она всегда все помнила, знала, что и как делать, и часто была просто талисманом шефа, когда он брал ее с собой на сложные для него мероприятия. Иногда, он и сам ловил себя на мысли, что если у него что-то не получается, достаточно лишь позвать Илону, пусть не для того, чтобы она помогла, а просто взглянула в монитор и тогда под ее строгим взглядом все буквы и цифры вставали в правильной, нужной последовательности.

И часто, оставляя вместо себя зама, шеф Илоны спокойно уезжал, зная, что никто не наделает без него глупостей.

Илона вошла в кабинет, положила на стол перчатку, подумала немного и подвинула ее так, чтобы перчатке было лучше видно, словно она была живая.

Конечно, хотелось вытряхнуть обрывки и попробовать собрать хотя бы одну целую фотографию, но это было равносильно вмешательству в чужую жизнь. Ведь кто-то не просто так порвал их? И выкинул в окно?

С другой стороны мозаики придумали очень давно и мало кто отказывался от искушения собрать их.

Илона высыпала несколько обрывков на ладонь и повертела их. Как много может помещаться в одном сантиметровом кусочке фотобумаги. Взгляд, жест…Что-то еще…