Про роботов, президента и апельсины

Короче говоря, его «электронная сестра», как он в шутку ее называл про себя, в день операции вошла в палату больного. Ни жив, ни мертв, студент сидел в холле для посетителей с компьютером на коленях. Вообще-то девушка-робот вела беседу сама – ее память содержала весь архив разговоров с писателем. Но ее создатель мог в любой момент переключить управление в свои руки. На экране отображалось то, что снимали камеры робота. Было видно, как увлажнились глаза писателя в момент встречи. Это обрадовало экспериментатора: чем меньше деталей видел больной, тем лучше. Но когда писатель потянулся и взял руку «девушки» в свою, парнишка замер от страха. Однако обошлось – все-таки русские парни неплохо сделали свою работу. Продолжение разговора, держание руки, напряжение… Наконец вошла медсестра. Свидание закончено – больного уже ждали в операционной вместе с его новым сердцем.

– Теперь я точно знаю, что выживу, – сказал писатель. – До завтра!

* * *

– Боже мой, никогда бы не подумала, что у вас, Роберт, искусственное сердце! – воскликнула я, абсолютно забыв об интервью. И о том, что разговариваю с нобелевским лауреатом, и, наконец, о том, что я собиралась слушать, а не задавать вопросы.

– Вот я и проверил сюжет! – сказал Роберт. – Извините, я все-таки поводил вас немного за нос. К сожалению, наш герой не пережил ту операцию.

– О, как жаль, – вздохнула я. – Подождите, но вы же сказали, что эта история имеет к вам отношение, я и подумала…

– Да, имеет. Видите ли… Ну, в общем, я и был тем самым студентом.

– Как же так? Я уже успела подумать, что тот мальчишка мог внести существенный вклад в развитие робототехники…

– О да бросьте! Технология создания роботов принадлежит крупным корпорациям. Это так же, как с компьютерами. Вы можете выбрать необходимую вам видеокарту, память, диск нужного размера и корпус вашего любимого цвета. Но организовать конвейерное производство таких компьютеров – это совсем другое дело. Я тогда собрал робота примерно так же, как компьютер – только запчасти были необычные, да задачка немного посложнее!

– В таком случае задам вам один из заранее подготовленных вопросов. Как же получилось, что вы начали писать, Роберт?

– Вот так и получилось. После той операции, когда чудо все-таки не произошло, я сто раз задавал себе один и тот же вопрос: имел ли я право обманывать этого человека? И в самом начале, подсунув ему на экране анимационный образ. И в самые последние минуты его жизни, которые он, не зная того сам, провел с роботом… У меня не было однозначного ответа. Я начал интересоваться проблемами взаимодействия человека и роботов. А чтобы перестать перемалывать в своей голове одно и то же, переключил свое серое вещество на вымышленных героев. Так и был написан мой первый роман.

– И вы держали такую замечательную историю в секрете?

– Согласитесь, ведение блога от имени женщины вряд ли помогло бы имиджу писателя, освещающего философские вопросы нашего времени… Вот я и молчал.

– Понимаю… Ну, если не хотите, я не буду об этом упоминать, – вздохнула я.

– Да чего уж там, пишите. Ничто не может подмочить репутацию нобелевского лауреата!

Он улыбнулся, подмигнул, и глаза его заискрились, как у шаловливого подростка. Поймав эту улыбку, засмеялась сидящая в соседнем кресле Мелоди – серебристым смехом восемнадцатилетней девочки. И на мгновение мне показалось, что в глазах его «электронной сестры» промелькнули такие же озорные огоньки…

Краски любви