Про Россию

И вот я вышел на Арбат,
Здесь я родился, он мне брат,
К метро «Смоленской» подошел,
Весна, я вновь себя нашел.

Арбат весь зеленью завит,

В кустах соловушка свистит,
Вахтангов двери распахнул,
Народ Москвы туда рванул.

Театр всей Москве известный,

Туристам просто он прелестный,
Билет в него, чтоб заказать,
Всю ночь придется простоять.

Листы ложатся на дорожку,

Стихи там льются под гармошку,
А рядом скрипочка поет,
Скрипач привычно денег ждет.

Там танцы, шутки, прибаутки,

Концерт идет почти что сутки,
Гитар там слышен перезвон,
Кларнет поет им в унисон.

Приезжих там полно туристов,

Отбоя нет и от таксистов,
Народ, как могут, зазывают,
По всей Москве затем катают.

В витринах куча сувениров,

Арбат магнит для магазинов,
С лотков купцы на шаг торгуют,
Детишки ряжены танцуют.

Арбатский чинный диалект,

Звучит для всех, на весь проспект,
С купеческой идет Москвы,
Я с ним с рождение на ты.

Там аура совсем другая,

Арбатская, нет, не земная,
Однажды на Арбат зайдешь,
До самой ночи не уйдешь.

Под вечер там поют частушки,

Студентки в платьях, хохотушки,
Ребята скромно подпевают,
Уйти с девчатами мечтают.

Когда стемнеет, танцплощадка,

Ансамбль для ребят загадка,
Там степ, там реп и просто твист,
Со всех сторон ребячий свист.

А продавцы все колядуют,

И день, и ночь они торгуют,
В их головах одна кровать,
Под утро только лягут спать.

Кто не успел домой попасть,

На лавке разместился спать,
Подушка есть под головой,
Она у них всегда с собой.

Поют там барды под гитары,

Какой Арбат без Окуджавы,
Почетный житель он Арбата,
Аккорд звучит, его баллада.

Дошел Арбатом до метро,

На улице пока светло,
День теплый в лето перешел,
В подземку я, в метро пошел.

Решил поехать я к Марату,

К Армянскому, сказать так, брату,
Есть у меня к нему забота,
Спросить, как жизнь и как работа.

В кафе Марат обосновался,

К нему ещё я не добрался,
Решил с ним вместе пообедать,
Там пищу новую отведать.

Кафе «Фили» – стою, любуюсь,

Как мне пройти, интересуюсь,
Кому и что мне здесь сказать,
Марата как мне разыскать.

На входе пост, милиционер,

Всем посетителям пример,
В кафе меня он пропускает,
Швейцар в фойе меня встречает:

«Куда путь держим, молодежь?

Зачем ты к нам сюда идешь?
В бар рюмку выпить, поплясать,
Билетик нужно срочно взять».

«А сколько стоит ваш билет?»

Спросил швейцара я в ответ.
«Так три рубля и вот билет,
Им вы оплатите обед».

Купил я молча тот билет,

Пошел к Марату на обед,
Я к стойке бара подошел,
Марат куда-то отошел.

Сел в кресло, интерьер смотрю,

В душе себя слегка корю,
Зачем купил сюда билет?
Есть дом, а там вкусней обед.

Но в целом интерьер красивый,

Столы, кабинки, дуб массивный,
Диван – огромный полукруг,
Столы для выпивки вокруг.

А стойка-бар краса резная,

Бордо там скатерть расписная,
Сервант зеркальный вдоль стоит,
Посудой, хрусталем набит.

Пол танцевальный из паркета,

Натерт до блеска, как монета,
Ждет он гостей к себе вечерних,
Студентов, клерков и военных.

А занавески на все окна,

Тюль на колечках и бархотка,
До пола шелк за ним висит,
От люстр рубином он блестит.

Вот слышу голос я знакомый,

Идет Марат, пиджак фартовый,
Меня увидел, улыбнулся,
От радости об пол споткнулся.

Он подошел, и мы обнялись,

Три раза в щеки целовались:
«Куда пропал? – спросил Марат, –
Как будто я тебе не брат».

«Да нет,– тогда ответил я, –

Работа, мама и семья,
Теперь еще Олимпиада,
Кому почет, кому награда».

«Давай обедать, – брат сказал,

Меню со столика он взял, –
Ты выбери себе по списку,
На кухню подадим записку».

Тогда Марату я признался:

«Билет купил, не отказался,
Обед мой стоит три рубля,
Сметана, хлеб, горшок борща».

Марат тихонечко встает,

На выход он трусцой идет,
Я слышу: «Федя, твою мать,
Как деньги с брата мог ты взять,

Ты видишь, что мы с ним похожи,

Одно лицо из смуглой кожи,
И рост один, и антураж,
Ты мне устроил саботаж.

Тебя сейчас чуть-чуть побью,

Как раз три раза по рублю,
За чек, который брату дал,
Устроил здесь ты нам скандал».

Тут Федя три рубля достал,

Марату в руки он отдал:
«Кому-то тетка, кому-то сват,
На лбу нет записи, что брат».

«Прости ему, – Марат сказал, –

Он первый раз сюда попал,
Спроси его, куда идешь,
Ответ получен, с него грош».

Марат мне денежки вернул,

На кухню быстро завернул,
Смотрю, несет большой поднос,
Еду он сам на стол принес.

Мы за столом расположились,

Друг другу тихо поклонились,
В борщ потекла ручьем сметана,
Платить не нужно из кармана.

Марат спросил: «Как на работе?»

«День мой прошел в одной заботе,
Начальник цеха сук изгнал,
Директор мне путевку дал.

У нас в Москве Олимпиада,

Нам подежурить там награда,
Затем путевку на курорт,
По два оклада в оборот».

«А у меня все как всегда,

Работа, дом, ты и друзья,
Мужик недавно заезжал,
Привет тебе передавал.

На кладбище он не копает,

Смотрителя там замещает,
Контора стала ему домом,
Все мужики к нему с поклоном.

Есть у него образование,

Прошел тюрьму он, воспитание,
С него все обвинения сняли,
Диплом вернули и медали.

В семью он больше не вернулся,

От сына также отвернулся,
Он тут немного приболел,
Семья: «Мужик нам не удел».

С погоста все к нему ходили,

Еду в больницу приносили,
Ему лекарства доставали,
Нет, умереть ему не дали.

Я с ним немножко поругался,

Еще чуток – и я б подрался,
Он заболел, а мы не знаем,
Страдает он, а мы гуляем.

Ну, слава Богу, пронесло,

Вновь на погосте всем светло,
Все план по копке выполняют,
Проблем на кладбище не знают.

Я здесь немножечко скучаю,

Наш павильон все вспоминаю,
Природный парк, пруд и каштаны,
При входе церковь и фонтаны.

Крутая лестница в обрыв,

На лодках по реке заплыв,
Паром на пляж везет людей,
И нет отбоя от гостей.

Где взять такие вечеринки,

Там день рождения, там поминки,
Там комсомольские пьянчужки,
Столы ломают, бьют все кружки.

А мы под ночь все убираем,

Посуду моем, вытираем,
Мангал очистим от углей,
Все чисто, на душе теплей.

А здесь, как в замкнутом кругу,

Бредешь к обычному углу,
Народ пока мне не знакомый,
И вход сюда к нам не дешевый.

Меня директор уважает,

Приеду я, меня встречают,
Машину ставлю я у входа,
У нас главенствует свобода.

Народ идет не так уж много,

Тебя здесь нет, мне одиноко,
О нас клиент еще узнает,
Кафе «Фили» пока страдает.

Придет в Москву Олимпиада,

А с ней народ, и нам отрада,
О нас узнает весь район,
Пойдет народ, как в павильон.

Ко мне ты тоже приходи,

Хоть утром, днем или в ночи,
Зачем алмаз во сто карат,
Ты мне единственный здесь брат.

Списал я кухню с павильона,

Здесь от салата до бульона,
Шеф повар для людей ваяет,
Клиент от той еды растает».

И я растаял от борща,

Затем картошка, два леща,
Графин с компотом осушили,
Расстаться вовсе не спешили.

Но меру тоже нужно знать,

Давно отец мне дал познать,
Обед наш в ужин перетек,
Марату дал тогда намек:

«Спасибо, брат, за угощение,

Спасибо за твое терпение,
Спасибо, что ты дверь открыл,
Спасибо, друга накормил».

Марат: «Тебя я провожу»,

Из глаз смотрю, пустил слезу,
Нет близких у меня в Москве,
Один лишь ты в моей судьбе.

Пошли с Маратом мы в фойе,

Швейцар смотрю, бежит ко мне,
Меня он радостно обнял:
«Прости за все», – он мне сказал.

Ему я: «Бог простит, в ответе,

У нас прописано в завете,
Я Вас ни в чем не упрекаю,
Всех я люблю и уважаю».

Он так же вдруг пустил слезу:

«Вы приходите, вас я жду,
Для вас всегда проход свободен,
Марата брат нам всем угоден».

На улицу с Маратом вышли,

Вдох запаха цветущей вишни,
Обнялись мы и попрощались,
Три раза в щеки целовались.