— Как видите, «слухи о моей смерти сильно преувеличены». Но всё ж таки, позвольте воспользоваться случаем и полюбопытствовать: какие же это лично Вы могли иметь виды на эту комнату? — с напускной важностью удивился вслух Сергей. — Вы же и так единолично занимаете 17 квадратных метров жилой площади?
— Во-первых, я инвалид, а во-вторых (здесь повисла многозначительная пауза) — выпиваю… — в глубокой задумчивости проговорил Саныч и, видимо, подчёркивая особую важность последнего обстоятельства, поднял высоко над головой слегка согнутый в двух фалангах и дрожащий, от значимости сказанного, палец.
— …????????
— Ну как бы Вам это попроще объяснить? Видите ли, в силу своей инвалидности и приобретенной в течение жизни естественной человеческой слабости я не могу содержать комнату в надлежащей чистоте и строгом порядке, а меня, знаете ли, иногда посещают интеллигентнейшие дамы. И во время каждого из таких посещений мне приходится все время краснеть за внутреннее, так сказать, неубранство интерьеров выделенной мне государством жилой площади. Вот я и хотел похлопотать в инстанциях об отдельной гостевой комнате, но видно не судьба, — горестно закончил свои пояснения Саныч и прошаркал в свою комнату с прокуренным до черноты потолком, поддерживая одной рукой оторванную лямку штанов с засаленными карманами.