Про злую мачеху и других...

— Что вы, маменька, что вы, родная! Это вы, верно, обознались! Это ведь я, ваша родная доченька Дусенька!

— Не учи мать! Не обозналась я! Вставай!

— Ах, маменька, ах, родная! Пощади мои ручки белые, пожалей моя спину девичью!

— Нет, вставай! Нет, убирай! Нет, собирай!

— А как же Томка?

— Нечего тебе на Томочку кивать! Томочка ныне вроде беспокойно спала… Притомилась, бедняжечка. Еще не все сны она досмотрела. Пусть ее досматривает.

Так с того утра и повелось. Тома до самого поздна в постельке нежится, а Дуся с матерью по хозяйству хлопочет. Тома глазки продерет, завтраком давится, в школу опаздывает, а мачеха за нею тем временем постельку заправляет, последние нерешенные задачки решает. Тома отзавтракает, Тома отобедает, Тома отужинает, а посуду мыть — Дусина забота.

Чуть у Томочки с учением не ладится, сразу мачеха к мужу:

— Беги, непутевая душа, в кассу взаимопомощи, нанимай нашей Томочке репетитора.

А у Дуси задачки не получаются:

— Сиди, доченька, хоть час, хоть два, хоть до самого утра сиди, а сама добейся, сама реши.

Случится, кто дома захворает, за доктором— Дуся, за лекарством в аптеку — снова Дуся, за молоком в магазин — опять-таки Дуся. А Томочка и бровью не поведет. А мачеха и сама ее ни за что не пошлет. Что вы! Томочка нынче совсем без аппетита кушала! Томочка вроде бы что-то с лица бледновата.

А на самом деле Томочка краснощека и мордаста. А аппетита у Томочки нету: сластями объелась. А одышка у Томочки от обильных жиров, телесами Томочка — что твоя попадья. И в кольцах жирная рука — мачехины подарки.

Видят соседи: мачеха нежит и холит падчерицу — хвалят. И отцу-дураку нравится, что все идет, слава богу, тихо, без скандалов. Ему нравится, что его дочь такая упитанная: никто не скажет, что он плохой отец. Все скажут, что он хороший отец. Это его радует. Ему нравится, когда его считают хорошим отцом. А того он, дурак, не замечает, что злая мачеха своего добилась, что родную дочку она вырастила доброй, скромной, работящей, хорошо грамотной, а его дочка Тома выросла халда халдой, свинья свиньей.

Долго ли, коротко ли, захворал как-то Томин папа. Пришли доктора, прописали клубнику. А где ее в декабре достать? Попробовали купить свежезамороженной клубники, доктора против. Будто бы с научной точки зрения нельзя: чересчур холодна. Попробовали эту клубнику оттаивать. Опять нельзя. Доктора против. Будто бы с научной точки зрения чересчур сыра.

Дуся говорит:

— Дозвольте мне, маменька, во зеленый лес сходить. Читала я во многих сказках, что ежели зимою в лесу хорошенечко поискать, то, при известном везении, случается набрать клубники. Уж очень мне папеньки жалко.

— Что ты, доченька, что ты, родная! Это ведь только в сказках зимою в лесу клубника произрастает!

— Нет, маменька, это уж вы, извините меня за резкость, ошибаетесь. Мы рождены, как сказал поэт, чтоб сказку сделать былью. Конечно, против цитаты не попрешь. Отпустила Дусю мама.

Вот приходит Дуся во зеленый лес. Ей навстречу дедушка-бесе-душка. Борода заиндевелая. Сам не гораздо высокий, в валеночках, рукавичками похлопывает. Веселый такой. А при нем парень статный да ладный, и не какой-нибудь там граф или принц, а вполне приличный советский молодой человек Вася.

— Здравствуй, дедушка! С комсомольским приветом, добрый молодец!

— Здравствуй, девица-красавица. А как ты в наш лес попала, по какой такой надобности?

— Я по клубнику, дедушка. Моему бедному отчиму доктора прописали клубнику.

— Что ты, красная девица! — Будто бы удивляется старичок. — Да ведь это только в сказках клубника зимою в лесу произрастает.

— Нет, уважаемый дедушка, это уж вы меня извините, но только мы определенно рождены, чтоб сказку сделать былью.

— А ты веником орудовать умеешь?

Дуся отвечает:

— С детства приучена.

— А лопатой?

Дуся говорит:

— И лопатой.

— Так вот тебе веник и лопата, разгребай снег вот в этом месте.

Стала Дуся в указанном месте снег разгребать, смотрит, а под снегом стеклянная крыша, а под той крышей — теплица, а в той теплице клубника рдеет. Сочная, сладкая, крупная, сама в рот просится.

Дуся залюбовалась:

— Ах, какая, — говорит, — чудная полиплоидная клубника!

— А ты, умница, как догадалась, что она полиплоидная?

— А вот по таким и таким признакам.

И Дуся так тонко все объяснила про полиплоиды и разные другие учености, что и старик и Вася от удивления только рты пораскрывали.

— Ну, а сколько будет семью восемь?

Это старичок спросил. Он все еще не мог поверить, что она тачая настолько разносторонне грамотная.

Дуся моментально отвечает:

— Пятьдесят шесть. Только вы меня, дедушка, лучше про бином Ньютона спросите или еще потруднее.

Так старик даже и спрашивать не стал дальше.

Дуся тогда спрашивает:

— А можно для папеньки немножко клубники набрать? Ему доктора прописали.

Вася говорит:

— Разрешите мне, профессор, как старшему научному сотруднику отобрать на сей предмет наилучшие экземпляры нашего нового сорта. Мне ее папу ужасно жаль. Потому что я гак полагаю: у такой славной и образованной девицы отец, безусловно, личность незаурядная. Нам таких людей, как ее папа, надо беречь.