Пробел

Игорь встал и отвернулся от меня. Потом он ушел в кухню, и я услышала щелчок зажигалки.

– Сходи, купи мне водки, – попросил он.

Я молчала. Кажется, весь смысл похищения сошел на нет. Игорь решил напиться, чтобы не мучить себя догадками про свою жену. Я поняла, что истории пришел конец, вздохнула и встала.

– Хорошей водки. Литр.

Я помедлила, потом осторожно вышла из квартиры и тихо щелкнула замком.

По-моему, все завершилось с логическим концом. Не желай беды другому, а то сам в нее угодишь. Так учили нас родители, так учила нас жизнь.

Я, в отличии от брата, могла сама страдать, но видеть, как страдают другие, было вне моих сил. Особенно, те, кто лишен условий и возможностей для существования. Для кого как, а для меня это были животные. Особенно, кошки. Почему, не дети? Наверное, потому что у детей есть шанс. Мимо них точно никто не пройдет. А мимо продрогшего животного, не пройдет, разве что человек пятисотый. Кто-нибудь, смотрел этим существам в глаза? Что вы там видели? Для меня животное, было больше, чем для остальных 499 людей. Не комок молчаливой или наоборот, визгливой шерсти. А безнадежно отчаявшееся животное, сидевшее возле крылечек мелких магазинов, ждущие, несмотря ни на что и надеющиеся, на чьи-то небезразличные руки и главное, верящие, что они до сих пор кому-то нужны. Не смотря, на отказ от них, от гонений, от вечного «Брысь» и «Пошла отсюда», на то, что с ними поигрались и выкинули, не думая, что они живые существа. И вот эти молчаливые или отчаявшиеся животные, до сих пор верят в людей, как дети в Дед Мороза. Наверное, человек не заслуживает столько веры в себя. Наверное, эта вера, дается нам авансом. Чтобы не престали существовать чудеса. Чтобы не перестали совершаться добрые поступки. Вера найти своего пятисотого человека, распространяется и на всех 499 человек, прошедших мимо. Я, аллергик на шерсть, несомненно, это насмешка. Насмешка судьбы, за то, что делю мир на черное и белое. Хотя, всем давно известно, что цвета смешались и мир стал куда более одноцветным, чем ранее. Серым… И никаким больше.

В магазине, я взяла водку, больше из-за соображений по дизайну, чем по качеству, захватила колбасной нарезки, апельсинового сока, хлеба, сигарет и любимой гречневой крупы.

На обратном пути, из-за тяжести пакета, в голову перестали лезть дельные мысли на счет Игоря. Я больше думала о том, как теперь он будет выкручиваться перед Ириной. Как они начнут разводиться и продолжу ли я общение с ним или он вспомнил обо мне только тогда, когда я понадобилась по делу.

На улице стало смеркаться. Я взглянула на окна, они были черны.

Странно, прячется он что ли?

В прихожей квартиры, меня привычно никто не встретил. Стояла гулкая тишина и у меня даже от этого появились мурашки. Когда-то я мечтала, что Игорь, когда-нибудь все равно уйдет и теперь, звонкая пустота стала для меня ужасным испытанием. Я присела на пуфик и поняла, что от всей души ненавижу свой дом, свою жизнь и свои слезы, которые лью теперь постоянно.

Я разулась и не включая свет на кухне, положила пакеты на стол. Прошла в гостиную и увидела, сквозь дорожку света, тянущуюся из прихожей, безжизненную руку Игоря, свисающую с дивана. Мне хватило пары секунд, чтобы выйти из ступора и кинуться к нему. Так, пульс прощупывается. Я приподняла веки, но в темноте ничего не увидела, чертыхнулась, прыжком долетела до выключателя и обратно. Так, зрачки сузились. Я включила фонарик на телефоне и увидела ответную реакцию. Ух-х, у меня отлегло от сердца. Я послушала дыхание и ногой наступила на пластмассовую баночку. Подняла и мои глаза не поверили. Это был сильный седативный препарат.

Я ударила Игоря по щеке и прорыдала:

– Игорь!!! Ну, очнись!!!

Он в ответ что-то промычал или простонал, я ловко подхватила его 85 – 90 кг и потащила в ванную. Промыла его лицо, глаза. Насильно, ругаясь, как сапожник, заставила выпить подсоленную воду. Его тошнило в ванную, раза три, пока я удовлетворенно не кивнула головой. Потом уложила на диван и укутала шерстяным пледом. Его знобило, он что-то пытался мне сказать, но я не слушала.

Уже наступил рассвет, когда Игорь пошевелился и открыл глаза. Я сидела рядом, сдвинув кресло поближе к дивану. Пару раз за ночь я поила его теплой водой, мокрой мягкой рукавицей протирала лицо. Сомкнуть глаза за эту ночь мне не пришлось. Я сидела и размышляла. Размышляла о том, что нужно перестать думать о себе. Пора наконец стать старшей сестрой. Сестрой, которая не бросит младшего брата погибать в одиночестве. Пусть он потеряет квартиру и все, что заберет Ирина. Я поселю Игоря у себя. Найду ему занятие. Пойду преподавать, меня давно звали. Придется покинуть уют и лишиться свободного графика, но по крайней мере, у нас появятся деньги, и мы сможем прожить вдвоем. Я не брошу его. Во имя своей семьи, во имя родителей, что старались ради нас, во имя того, что нам выпало такое огромное наследство, которое послужило раздором любящих людей.

– Привет, – хриплым голосом произнес Игорь. Он улыбнулся и протянул мне руку.