Пробелы в уголовном праве: понятие, причины, способы преодоления

Это вытекает из анализа содержания субъективной стороны ряда составов преступлений, например, ч. 1 ст. 215, ч. 1 ст. 217, ч. 1 ст. 247 УК РФ. Речь идет о т.н. «составах создания опасности», уголовная ответственность за совершение которых обусловлена не наступлением последствий, а лишь реальной возможностью их наступления. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 5 ноября 1998 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» по этому поводу указал, что «создание угрозы причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде (ч. 1 ст. 247 УК РФ) подразумевает создание такой ситуации либо таких обстоятельств, которые повлекли бы предусмотренные законом вредные последствия, если бы не были прерваны вовремя принятыми мерами или иными обстоятельствами, не зависящими от воли причинителя вреда. Угроза при этом предполагает наличие конкретной опасности реального причинения вреда здоровью человека или окружающей среде».

Субъективная сторона преступлений вышеперечисленных составов (как она сконструирована законодателем) отличается значительным своеобразием и вызывает неоднозначное понимание. Если исходить из того, что совершение их только по неосторожности (как этого требует ч. 2 ст. 24 УК) не оговаривается, то отношение к возможным последствиям может быть как умышленным, так и неосторожным. Вместе с тем, отношение к таким же, но реально наступившим последствиям, в ч.ч. 2 и 3 этих статей УК характеризуется только неосторожностью, что абсолютно нелогично. Поэтому, исходя из прямого указания законодателя на неосторожную вину по отношению к фактически наступившим последствиям, можно предположить, что и в основных составах законодатель имел в виду также неосторожную форму вины. Отсутствие необходимой оговорки насчет этого можно объяснить только погрешностью законодательной техники, что следует рассматривать как неполноту и, одновременно, неконкретизированность закона.

Такой вывод, впрочем, не позволяет поставить окончательную точку в данном вопросе. Поскольку легкомыслие, как уже говорилось выше, в формальных составах исключается, то речь может идти только о небрежности. Законодательная же формулировка небрежности такова, что не позволяет применить ее к рассматриваемым нормам. С другой стороны, содержание диспозиций упомянутых составов наводит на мысль, что в них описываются покушения на преступления. Целесообразность в конструировании таких составов — вопрос отдельный и спорный, но не в этом дело, поскольку покушение на неосторожное преступление — это нонсенс! Круг замкнулся.

В сложившейся ситуации наиболее естественным и целесообразным было бы изменение (дополнение) законодательной формулировки преступной небрежности для преступлений с формальным составом. Поскольку в таких преступлениях к признакам объективной стороны относятся лишь свойства самого деяния, то только они и должны составлять содержание неосторожной формы вины, которая возможна только в виде небрежности. Примеры таких законодательных решений уже есть. В ч. 3 ст. 24 УК Республики Беларусь сказано: «Преступление признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, не сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия, хотя должно было и могло это сознавать».

Неполнота свойственна и некоторым нормам, регламентирующим ответственность соучастников преступления. Действующий УК РФ не оперирует понятием «неудавшееся соучастие», однако теория уголовного права и учебная литература его всегда выделяли[164].

С неудавшимся, или беспоследственным соучастием мы сталкиваемся в тех случаях, когда, несмотря на все усилия соучастников, исполнитель отказывается совершить преступление[165]. Организационная деятельность, подстрекательство и пособничество оказываются в этом случае безрезультатными. Между тем УК предусматривает правила квалификации лишь в отношении неудавшегося подстрекательства. Согласно ч. 5 ст. 34 УК «за приготовление к преступлению несет уголовную ответственность также лицо, которому по независимым от него обстоятельствам не удалось склонить других лиц к совершению преступления». О неудавшихся организационных и пособнических действиях закон не упоминает. Практика, однако, вполне может столкнуться со случаями, когда, несмотря на все выполненные действия по организации преступления или пособничеству ему исполнитель либо сразу отказался от совершения преступления, либо, первоначально согласившись, отказался от выполнения преступления впоследствии.