Пробка

— Лучше переключись на другой канал, — посоветовал Греков. — Не могу больше это слушать.

— Я думал, соответствует ситуации. Но если ты против.

Володя покрутил колесико настройки и поймал какой-то молодежный канал. Из динамика послышалась модная песенка.

— Сойдет? — просил Петров.

— Все не так тоскливо. А теперь давай, рассказывай. Что там сказал эксперт?

— Что сказал? Как я и предполагал, не соответствует… — Петров осекся и вдруг, без перехода, с ненавистью сказал: — О черт! Черт! Когда я поймаю этого мерзавца! Который ее убил! Я его…

— Да ты что?! Как убил?!

— Ты глухой? Я же сказал: угол, под которым пуля вошла в висок, не соответствует версии о самоубийстве! Говоря русским языком, человек, решивший застрелиться, не будет отводить локоть руки, держащей пистолет, почти, что за спину. Тем более женщина хрупкого телосложения, такая, как Нина. Она бы его в таком положении просто не удержала.

— Вес «Макарова» 670 граммов, — хрипло сказал Юрий Греков. — Если учесть, какие сумки она с оптового рынка таскала… Не такая уж она была и слабая.

— 670 — это вес без магазина с патронами, — напомнил Петров. — Хорошо. Допустим, это не аргумент. Но… Направление выстрела в таком случае было бы снизу вверх. А экспертиза дала обратный результат: пуля вошла в висок сверху вниз. Причем, потерпевшая в этот момент находилась почти в горизонтальном положении. Соображаешь? Сзади убийца подошел. Сзади. Это было не самоубийство. Пистолет поднесли к виску и нажали на курок.

— Но в комнате не было следов борьбы. И на теле — ни синяков, ни ссадин. Ничто не указывает на драку, насилие.

— Значит, кто-то из своих. Кому она доверяла. Дверь-то Нина убийце открыла!

— Не верю, — покачал головой Греков. — Не могу в это поверить! Убили? За что? Хотя… Ту Нину, которую я знал, убивать было не за что. Но эту… Сегодня просто день открытий!

— Я его… — Петров выругался и скрипнул зубами.

— И… кто? Братья Петуховы?

— Может быть.

— То-то Анатолий в бега пустился! Найду — убью! — сказал наконец и Греков, вспомнив, что это его жена.

— Братья были у вас на даче как раз в это время. Между одиннадцатью и полуночью. Нинины украшения нашли в доме у Петуховых. Значит…

— Они ее убили и взяли драгоценности. Бандиты!

— Я сейчас позвоню Антонине Дмитриевне.

И Петров уже в который раз за день достал мобильный телефон. Греков напряженно смотрел на дорогу. Машины по-прежнему еле-еле ползли, буквально по сантиметру. И такая тоска его охватила! Такая тоска! Ну что Петров, за дурачка его держит? Его, следователя со стажем! Разумеется, Володя еще накануне узнал результаты экспертизы! Ха-ха! Сегодня вскрытие, а завтра результат! Угол не соответствует! Такие вещи, друг мой, Володя, узнают, что называется, не отходя от кассы! Он был вчера в морге, лучший друг! Так к чему эта комедия? Чего добивается Петров?

Греков покосился на него. Карты на стол? Сейчас Володя скажет, что бережет убитого горем мужа. Опасается за то, что тот кинется совершать неразумные поступки, искать убийцу жены. Мстить. Как будто Петров не знает, что за отношения были между ним и Ниной! Почему Володя устроил эту сцену — звонок судмедэксперту? Чего он, Юрий Греков, еще не знает?

На душе стало тревожно. Ах, Нина, Нина! Ну почему ты не сказала? Ведь все бы могло измениться!

На звонок Петрова вскоре ответили. Автобус в это время почти поравнялся с «Жигулями» и заведующая приблизилась к окну. Греков видел ее испуганное, заплаканное лицо. Петров тоже видел. Они смотрели друг на друга и говорили в телефонные трубки.

— Антонина Дмитриевна? — строго спросил Володя. — Вы предупредили старшего сына?

Греков прислушался.

— Нет, не я, — стала отнекиваться заведующая библиотекой.

— Я к вам со всей душой, а вы… У вас дома нашли украшения, принадлежащие Нине Грековой и похищенные у нее в день ее смерти. Как выяснилось, насильственной. Так что передайте вашему Толе, чтобы он дурака не валял и явился с повинной, пока его во всероссийский розыск не объявили.

— Хорошо… Я передам… — сдавленно сказала Антонина Дмитриевна. — Только Пашу… Пашу не трогайте…

— Будем торговаться? — сердито спросил Петров.

— Володя… Владимир Алекс… — Лицо заведующей поехало вперед — левый ряд двинулся.

— Пусть Анатолий сдастся, — сказал ей вслед Володя. — Добровольно во всем признается.

— Его телефон не отвечает.

— Но вы с ним разговаривали?

— Да, — призналась Антонина Дмитриевна.

— Где он?

— В машине. Едет.

— Куда?

— Он не сказал.

Их ряд тоже двинулся. Володя отпустил педаль тормоза, выжал сцепление и чуть надавил на газ, «Жигули» поползли вперед. Догоняя заведующую библиотекой, Петров повторил вопрос:

— Куда он едет?

— Я даю честное слово: он не сказал! — Антонина Дмитриевна почти заплакала.

— Звоните ему.

— Да звоню я! Звоню! Он не отвечает! Его телефон отключен!

— Пусть его любовница звонит!

— Откуда вы знаете?

— Знаю!

— Владимир… Алекс…

— У нас его младший брат, — жестко сказал Володя. — Если Толя сдастся, Павла мы отпустим под подписку о невыезде. Под вашу ответственность. Я уговорю следователя.

— Спасибо.

— Остальное зависит от поведения старшего брата. Если он честно обо всем расскажет…