Проблема депортации армян в годы Первой мировой войны в турецко-армянских отношениях

Когда было объявлено о вступлении Османской Империи в войну, армяне начали мобилизацию. Анатолийские армяне, которые предварительно перешли на сторону России, снова вернулись на территорию Османской Империи для того чтобы руководить партизанскими отрядами. Одна армянская банда, состоявшая более чем из тысячи человек, была организована бывшим армянским представителем в Парламенте Османской Империи, Гаро Пасдермаджяном (он же Армен Гаро). Лидеры армянских банд стали организаторами анатолийских революционеров и зарегистрировали еще тысячи новичков, включая иранских армян. На Кавказе партия дашнаков завербовала еще людей для партизанских банд, которые должны были вторгнуться в Османскую Империю со стороны России. Банды включали как российских, так и турецких армян, хотя для партизан такое различие не имело смысла.

Армянские планы захвата восточных городов Османской империи были осуществлены как только началась война.[82] Османское правительство не могло потерпеть подобных действий и посягательств, так как стоял вопрос о жизни или смерти государства. Вот почему оно посчитало своим долгом распустить все политические организации и не допускать впредь существования этих комитетов.[83]

Как XIX век, так и начало XX века прошли для турок в постоянном страхе. Как руководители империи, так и простой народ ждали, что если не сегодня, то завтра империя рухнет. Суть проблемы, известной как «Восточный вопрос» и в течение всего XIX века занимавшей европейскую дипломатию, состояла в предстоящем разделе Османской империи между империалистическими державами. Как правительство, так и оппозиция отлично сознавали, что будущее империи, ее дальнейшая судьба находится в руках внешних сил. Османскому руководству оставалось только ждать, какой приговор ему будет вынесен. Безысходность и постоянный страх перед скорым концом, охватившие государственных деятелей империи, оказали определенное воздействие и на турецкий национализм. Все силы и энергия направлялись на преодоление распада империи. Страх распада и исчезновения государства вызвал особенную панику в среде младотурок. Этот страх и стал одним из факторов, определивших их дальнейшие действия, в том числе депортацию армян. В результате среди турецкой интеллигенции появился психоз непрерывного ожидания гибели государства. Естественным следствием формирования подобного душевного состояния стали поиски лиц и кругов, виноватых в этих неудачах. Как и следовало ожидать, не пришлось тратить больших усилий, чтобы вину за свою слабость и угрозу исчезновения возложить на национальные меньшинства. Между процессом распада империи и ростом национальных движений существует прямая связь. Поэтому демократические требования входивших в состав империи народов, в том числе армян, были восприняты младотурками как угроза собственному существованию.[84]

Конечно, армянский вопрос не может рассматриваться отдельно от европейской политики. В частности он тесно связан с соперничеством России, Великобритании и Франции на Востоке. Великие державы использовали армянский вопрос как повод для вмешательства во внутренние дела Османской империи. И для предотвращения такого вмешательства было проще ликвидировать вопрос (а в реальности 1,5 млн. армян) изнутри.[85] Так же, в рамках соперничества великих держав свою роль сыграла и Германия. В соответствии с точкой зрения адмирала Узедома, одного из крупных немецких экспертов по ВМФ Турции в годы Первой мировой войны, именно немцы посоветовали туркам произвести депортацию армян. Кроме того, Германия пыталась спасти Турцию от развала, от одолевающей ее агонии. Османская империя не собиралась умирать, не сделав последней попытки спастись, пусть даже ценой кровопролития.

По мнению Энвера-паши, военного министра Османской империи в 1913–1918 гг., причиной армяно-турецкого конфликта было открытое и активное поощрение американцами армян и их национально-освободительной программы. Армяне чувствовали защиту со стороны США и поэтому пропагандировали идеи сепаратизма.[86]