Проблема полковника Багирова

— Раньше у вас здесь были деревья, — произношу я, когда мы выходим во двор. Указываю точно на место, где росли деревья. В это время кошусь в сторону пленных, которые привязаны у столбов и жарятся под самым солнцем. Каручаев среди них. Жалости не испытываю, мне сейчас нужно думать о том, как его отсюда вытащить. Несколько пулеметных вышек, проволока по всему периметру забора. Металлические ежи, и наверняка вокруг все заминировано…

— Два из них сломались во время песчаной бури, упав на крыши домов. Остальные мы спилили, — поясняет Абу Али.

До дома мы дойти не успеваем. Взрыв за нашими спинами накрывает нас пылью и песком. Как и предполагал, вокруг все заминировано.

Шахиды уже бросились за ворота выяснять, кто подорвался на мине…

Глава 2

Север

Обходят территорию шахиды вокруг лагеря очень медленно, смотрят, куда ступают. Я тоже смотрю искоса, запоминаю приблизительный порядок расстановки мин.

То ли коза попалась, то ли баран, по останкам сразу не определишь. Голову найти не могут. Откуда тут взялось животное? До ближайшей деревни чуть больше километра, мог убежать? Судя по тому, как активно и нервно шахиды переговариваются, такая же мысль пришла и им в голову. Джип выкатили за ворота, собираются ехать в деревню выяснять, у кого баран пропал.

Абу Али щурит подозрительно глаза, кидает в мою сторону косые взгляды. Подожди, Матрос, я вам устрою самодеятельность!

— Американец, не знаешь, откуда здесь мог взяться баран? — подходит ко мне Абу Али. Своего подозрения не скрывает. Позади на изготовку стоят автоматчики.

— Знаю, — не дрогнув. — Пришел, — мой ответ кажется ему достаточно глупым, чтобы начать смеяться. Даже те, кто не понял ни слова, поддержали своего нового командира противным натянутым смехом.

— Выясним, — смех Абу Али резко обрывается. — Идем обедать, — в приказном тоне. Опускаю глаза, потому что здесь только ленивый не следит за мной. Мой взгляд сейчас очень красноречиво обещает смертельные пытки командиру шахидов.

— Мне надо умыться, — напоминаю Абу Али, когда мы подходим к накрытому столу. Он не забыл, специально хочет усадить меня обедать с грязными руками, подчеркнуть, что все, кроме них — свиньи.

— Да, конечно, — что-то произносит на своем. Умыться можно во дворе. Здесь к столбу прикручен умывальник. Лицо трогать больно. Распухло все, бровь и губа рассечены, удивительно, но нос остался целым. На голове тоже есть рассечения. В зеркало можно не смотреться — и так понятно, что «красавчик».

Возвращаемся на кухню. Пока двигаемся по коридору, обращаю внимание на комнату, в которой они молятся. У стены сложены коврики. Есть классная комната, ее несложно определить по школьной доске. Подростки — мальчишки в основном от шести лет и старше — внимательно слушают инструктора. Внутри всего выворачивает, но сделать ничего не можешь. Будущие смертники, их с детства к этому готовят. Загубленные жизни, сколько их тысяч по всему миру?

Обед более чем скромный. Стол низкий, сидеть приходится на полу, на старых коврах и подстилках. Основное блюдо — вареная крупа с луком и бобами. Распакованные пачки с натовскими сухпайками. Здесь можно взять консервы и добавить в кашу. Чтобы с голоду не умереть, можно поесть, но даже на мой неприхотливый взгляд еда невкусная.

— Ваше правительство уже несколько месяцев не присылает нам оружие, — произносит Абу, доставая из кармана платок. Платок не первой свежести, неясно, что он им вытирал до этого. Наверное, тоже лицо и руки.

— Именно этот вопрос я планировал обсудить с Шакиром. Пути поставок перекрыты местными войсками и русскими, — тут главное — сделать позлее лицо, у меня это без труда всегда получалось, природа наградила суровой внешностью. А тут меня еще так разукрасили, что и корчить не особо нужно. — Нам нужны новые пути, контролируемые вашими людьми. Чтобы к нам никаких вопросов у мирового сообщества не было. Мы не можем рисковать своей репутаций, — теперь презрительно скривился Абу Али.

— Новых путей нет, — мотает головой.

— Значит, возьмите под контроль старые, — я знаю, что это невозможно, но нужно ведь на чем-то тянуть время.

— Нам нужно оружие! — повышает тон. С трудом разбираю его ломаную речь. — Как его нам доставить, будете решать вы, а не мы, — нервно заявляет Абу Али. Чем тупее человек, тем больше он о себе мнит. Обычно с такими сложно договориться.

— Мое руководство не пойдет на уступки, — как ведут переговоры западные кураторы, я знаю. В «переговорную» входит женщина в никабе, лицо полностью закрыто, не разглядеть цвета глаз. Расставляет чайные приборы, судя по запаху, заварили местные травы.

— Вы ей доверяете? — создаю видимость реальных переговоров. Абу Али произносит длинную речь, говорит быстро, нервно, из всего сказанного улавливаю:

— Предателей ждет страшная смерть…