Проблема русско-украинских отношений в свете истории

Итак, для "новых" народов нет выхода, нет места под солнцем? Итак, их удел — ассимиляция с историческими нациями, или же — навеки — жалкое прозябание в виде псев-донаций, якобы наций? Они опоздали явиться на свет, войти в историю, — и поэтому им также не суждено вложить свою долю в историю мировой культуры, как получить свою долю из европейских колоний Африки?

* * *

Кто сделает такой вывод, кто мне припишет такой вывод, покажет, тем самым, что он не усвоил себе основной мысли всех моих рассуждений, мысли о текучести истории. В частности — нс усвоил себе мысли о нынешнем кризисе национального государства, еще точнее — кризисе политики национальностей, кризисе, выражающемся в том, что кульминационный пункт в этой политике несет в себе свое собственное отрицание. В этом можно убедиться сразу на одном факте. Новые государства, вызванные к жизни после великой войны в силу принципа национального самоопределения, сложились нс как национальные государства, а как маленькие империи, так что, строго говоря, незачем было, во имя этого принципа, разрывать на части "лоскутную империю" Габсбургов и обрезывать Россию. "Лоскутная империя" была учреждением, во многих отношениях весьма устарелым; однако, чем "Великая" Польша или "Великая" Румыния лучше ее? И нечего думать, что пересмотром Версальского и дополняющего его договоров дело можно было бы поправить радикальным образом. Затруднения здесь непреодолимы: они состоят в том, что в современной Европе границы естественные (стратегические), национальные и экономические не совпадают и что в целом ряде пограничных, промежуточных зон, зачастую весьма широких, население так перемешалось, что, как ни размежевывай соседей, удовлетворить все национальные притязания нацело все равно не удастся. Самым важным является, разумеется, несовпадение национальных и экономических границ.

Регионализм, областничество становится все более и более существенным фактором политической истории. Регионализм нередко — и весьма охотно — смешивают с национализмом. Локальные бытовые особенности, всего чаще определяемые способом хозяйствования в данной области и характером ее хозяйственных ресурсов, выдаются заинтересованными за национальные. Подчас это делается вполне bona fide, — ибо огромное большинство людей, борющихся за "национальное самоопределение", не отдаст себе — мы видели это — отчета в том, что такое нация? Хорватское движение — типичный пример движения областнического. Хорваты хотят более справедливого распределения налогового бремени в королевстве СХС, хотят управляться собственными чиновниками, а не присылаемыми из Белграда. В культурном отношении хорваты и сербы, несмотря на различие веры, — один народ, имеющий общий язык. Но хорваты называют свое движение — национальным. Иногда это делается с расчетом. Так, украинизаторы присвоивают Украине козачество, истолковывая козаческое, явно областническое движение, как "национальное".