Проблема символа и реалистическое искусство

В стихотворении С. Кирсанова "Поиск" группа старателей, или поисковая группа работников - искателей золота, является символом "жил желанья и жажды", "мечтаний", "заглядывания в души", а золото скрыто "во взгляде комсомольца", читающего стихи. Золото и его поиск являются здесь символом потому, что поэт мыслит этот свой основной образ не стабильно, не в виде неподвижной метафоры, но в виде уходящей вдаль перспективы. В другом его стихотворении, "Вершина", в том же смысле слова многочисленные символы уходящей в бесконечность жизни, почерпнутые из разных картин природы и общества. В стихотворении С. Щипачева "Пускай умру я..." идущая по полю среди цветов девушка - символ вечной юности, не знающей старости и смерти. Подобно этому и в "Доме" Н. Асеева - тоже символы счастливой юности. Символ верности любящих - у С. Щипачева в стихотворении "Любовью дорожить умейте". В стихотворении В. Солоухина "У тех высот, где чист и вечен..." возлюбленная - это "голубая струя" среди мутных потоков жизни. В "Сирени" Е. Долматовского сирень - символ тоже верности и любви. Много символических образов неизменной любви - в стихотворениях М. Алигер "Человеку в пути" и "Я не хочу встречать тебя зимой...". В "Березке" С. Щипачева кроме необходимой для символа бесконечной перспективы его перевоплощений, четко данной в указанных стихотворениях специально, подчеркивается еще и структура символа: березка под влиянием ветров и ураганов то сгибается, то разгибается, но всегда остается прямой, верной. К. Симонов в стихотворении "Жди меня" символически тоже говорит о верности в любви. Л. Ошанину постоянная верность в дружбе представляется в виде рубашки, которую дарят друг другу чилийцы в знак братства и дружбы ("Рубашка"). В "Еордыне" В. Шефнера гибнущая на краю обрыва сосна, продолжающая самоуверенно жить,символ гордыни. У того же автора в стихотворении "Сова" летающая днем слепая и беспомощная сова ни у кого не находит помощи из-за разорения ею многочисленных чужих гнезд. Упомянутый только что В. Шефнер в "Лесном пожаре" трактует о возмездии за роковую небрежность.

Символы будущей счастливой жизни разрабатываются Н. Грибачевым в "Осени", С. Васильевым в "Белой березе" (здесь белая береза, изувеченная бомбой, расцветает на следующий год - символ вечного сопротивления врагам), А. Сафроновым в "Вишне" (символ возрождения жизни после вражеского нашествия). В "Алмазной буре" В. Шефнера - символ трудной, но ценной работы в сравнении с пустым бездельем, когда алмазы служат лишь для украшения. В стихотворении Л. Ошанина "Начальник района про(256)щается с нами" начальник - символ постоянной героической работы на разных стройках и частой невольной разлуки с семьей. В "Зависти" Е. Евтушенко мальчишка - символ простого, смелого и неустанного' жизненного дела. В "Звезде" В. Луговского звезда - символ власти человеческой мысли, в стихотворениях В. Шефнера "Я мохом серым нарасту на камень" мох и другие растения - символы вечной доброты людей. В "Песне о ветре" В. Луговского ветер понимается как символ широты национального размаха России. В "Советском флаге"" Н. Тихонова обычную эмблему или простой и внешний знак, которым является флаг, автор разрабатывает как внутренне и внешне развиваемый символ.

8 "Двух флагах" С. Смирнова - символы восходящего Востока и угасающего Запада.

Приведенные выше стихотворения расположены в порядке возрастающей смысловой насыщенности и символики, начиная от простых человеческих чувств и кончая символами национальности стран и народов. Но прежде чем пойти дальше по линии символических обобщений, укажем на то, что все эти символические обобщения, как мы уже сказали, отнюдь не мешают чистой художественности без всякого превращения этой последней в "искусство для искусства". Такая чистая художественность представлена у А. Прокофьева в "Закате" без символики в собственном смысле слова и без всяких аллегорий, в отличие от "Новоселья" того же автора, где картины природы представлены как символы хорошей жизни. В "Зимнем вечере" М. Исаковского - без всяких символов и аллегорий художественное изображение молодой учительницы, одиноко сидящей в школе из-за невозможности выйти вследствие вьюги. В начале поэмы В. Тушновой "Клухорский перевал" - чисто художественные картины природы тоже без символов и аллегорий. У С Щипачева в стихотворении "Себя не видят синие просторы" читаем о символе не сознающей себя красоты. Наши поэты доходят даже до созерцания всей природы в чисто человеческом смысле, как, например, С. Маршак в стихотворении "Все то, чего коснется человек", и даже до слияния времени и вечности, как у того же автора в стихотворении "Не знает вечность ни родства, ни племени".'