Проблема всей жизни

— Да… Но как… А, вы слышали, — сообразил летчик и кивнул в сторону упорхнувшей китаянки. — Ничего не понимаю. Чой-то она?

Теперь уже пожал плечами я. Потом добавил:

— Я тоже ищу Кирилла Уайта.

— Вот как? — мужчина внимательно оглядел мою американскую форму, потом догадался: — А вы ведь с той плавбазы, от которой мы эмпешников отпугивали, верно?

Я кивнул, летчик широко улыбнулся и подошел ближе. Протянул руку.

— Виталий Борода, замкомэск второй эскадрилии, авиабригада Дальневосточного погранокруга. Это я с ребятами вас прикрывал!

Мужчина был настолько горд за свой "подвиг", что даже немного опешил, когда я довольно холодно ответил на рукопожатие и скороговоркой представился. Так, как назвал себя на ресепшене, то есть именем одного из братьев Родригесов. Летчик, видимо, ожидал более теплого знакомства. Однако довольно быстро совладал с эмоциями и заметил:

— У вас отличный русский, мистер! Где-то особо учили?

— Да, учил, — сказал я, не объясняя где. — Пойдемте… мистер Борода. Кирилл Уайт остановился на десятом этаже, номер 1006.

Мы дождались лифта, зашли, летчик нажал на кнопку "10". Двери сомкнулись, и раскрылись обратно уже на десятом этаже.

Обычный коридор обычной гостиницы. Две половинки "трубы" в обе стороны, стены равномерно усеяны дверьми в номера. Кое-где на ручках болтаются таблички "не беспокоить", на обратной стороне "прошу прибрать номер". Забавная штука на самом деле. Кто-то однажды подсчитал стоимость изготовления фирменной таблички с символикой гостиницы и сравнил это с ценой на обычный ЖК-индикатор. Оказалось, что индикатор дороже всего на два процента, но ведь он куда удобнее, чем табличка! Его не сопрут шаловливые соседи по коридору, не сбросит случайно бестолковый робот-уборщик. Наконец, на него можно вывести куда больше информации! Однако ж традиция. Жива и продолжает жить. Еще ни в одной гостинице я не видел, чтобы обходилось без этого элемента функционального декора.

— Простите, — начал летчик, когда мы двинулись к нужному номеру, — а вам Уайт по какому поводу?

— По личному.

— Понял, прибрал режим, — сказал летчик и замолк. Но тут же уточнил: — Морду бить будете?

— По ситуации.

Дальше молчали вплоть до номера 1006. Обычная дверь, одна из десятков подобных. Таблички на ручке нет, можно стучаться.

Я надавил на клавишу звонка, внутри послышалась мелодичная трель. И все, никакого ответа. Даже шагов не слышно, ни торопливых, ни сонных. Хотя какой уж сон, на дворе начало третьего пополудни.

Я позвонил еще раз. Такой же эффект, то есть нулевой.

— Может, вышел куда? — предположил Борода.

— Должен быть рядом, — ответил я. В самом деле, мистер Уайт сейчас стоял прямо напротив закрытой двери номера.

— Блин, — в сердцах выдохнул летчик и сплюнул на свежевычищенную ковровую дорожку. — Половина отпуска псу под хвост!

— Что?

— Да говорю, у меня отпуск в полторы недели, — объяснил летчик. — Думал, встречусь с парнем, побеседую, предложу кое-что… Пять дней, считай, угробил, надо еще по делам во Владик, оттуда пулей в часть. Некогда этого засранца искать.

Я проглотил "засранца".

— Может, весточку внизу оставил? — спросил сам у себя летчик.

— Может и оставил, — ответил я, глядя на дверь. Вроде бы закрыто, но кто знает? Я повернул ручку — клац! Дверь приоткрылась, я помог ей распахнуться и вошел внутрь.

Номер как номер. Довольно большая прихожая, слева вешалка, справа дверь в санузел и шкаф для одежды. Подумав секунду, я все же ступил внутрь. В конце концов, могу же я зайти в свой собственный гостиничный номер!

— Э-э…, - летчик, — А вы уверены, что это…

— Замолчите, Борода, — довольно грубо прервал я своего спутника по поискам меня самого.

— Нихрена се фигура! Я тебе не…

Летчик еще что-то там возмущенно бухтел, но было не до него. Я бросил сумку у порога, прошел всю прихожую и подобрался к двери в жилую комнату. Справа оставался выход на лоджию. Типовая совмещенная планировка для длительного жилья. Последние несколько лет половина моей жизни на берегу проходила в таких номерах. Разве что отделкой попроще да размером поменьше.

Дверь в комнату не заперта. Я аккуратно отворил створку и заглянул в щелку. Никого не видно… Какой странный запах. Что-то паленое, что ли? На кухне еда сгорела?

Я толкнул дверь смелее и зашел внутрь. Сделал два шага, споткнулся и чуть не рухнул на ровном месте. Оказалось, смотреть надо было не вперед, а вниз. И вовсе не ровное тут место.

Давешний японец смотрел в потолок остекленевшим взглядом широко раскрытых глаз. Другой бы сказал "выпученных", но мне они почему-то показались вполне рядовыми глазами обычного мультяшного япошки. Кавайные традиции восточной анимации.

Без сомнения, парень был мертв. Даже не пришлось нагибаться и засекать пульс. С такой раной в груди если и живут, то доли секунды. А может, и еще меньше. По сути, груди у него почти не было — одна обугленная до обсидиановой черноты рана. Здоровенная, от ключиц и до солнечного сплетения. И самое странное — внутренности обуглены изнутри. Ни одно из ведомых мне орудий умерщвления не оставляет таких следов.