Проблема выбора

Странное дело, но простенькое серебряное колечко, положенное девушкой на алтарь, и в самом деле как-то незаметно исчезло…

Взглянув на часы, я заторопилась:

– Действительно, пошли скорее, а то пропустим самое интересное!

Нет, мы ничего не пропустили. Как раз в тот момент, когда наша троица подошла к парадному входу, по подъездной аллее двигалась внушительная кавалькада: три черных экипажа с золотым знаком геральдической палаты на дверцах, десяток всадников в форме королевской гвардии и четыре могучих орка, в одном из которых я с удивлением узнала Грунгаха. На крыльцо вылетел толстенький дворецкий, потешно охнул и скрылся в дверях. Через минуту створки снова распахнулись, явив высоким гостям мужчину, носящего титул графа Рикара, в довольно домашнем виде. Судя по салфетке, которую этот «знаток этикета» спешно выдирал из-за ворота, их сиятельство обедали.

Трое всадников спешились и одновременно распахнули дверцы экипажей.

Из первого вышел облаченный во все черное высокий седовласый мужчина, худой, словно карандаш. Он вставил в правый глаз монокль и осмотрел все вокруг, включив в число предметов дом, стоящего на крыльце графа, нашу троицу и облака над крышей. Я тихонько ухмыльнулась. А Анри прошептал у меня за спиной:

– Смотри, Мирандолина, это глава геральдической палаты маркиз Лавуа. Страшный человек!

– Еще раз назовешь меня Мирандолиной – пеняй на себя! – прошипела Валери.

Тем временем следом за маркизом выгрузился его секретарь с солидного вида папкой под мышкой. Из второго экипажа появилась потрясающей красоты блондинка в белом брючном костюме. На ее руке сверкнул в лучах солнца обручальный браслет с такими камнями, что изумруды Клариссы показались жалкими стекляшками.

– А это кто? – спросила Валери.

– Дворцовый маг госпожа Клегель, – ответила я. – Основные стихии жизнь и вода, а с недавних пор появился и ментальный дар… довольно слабый, но тут хватит, чтобы подтвердить или опровергнуть дурные намерения.

Третий экипаж исторг из своего чрева двух почти одинаковых крепышей с длинными бородами. Не дожидаясь вопросов, я прокомментировала:

– Почтенные Фархшверн и Гремвель, королевские аудиторы.

Когда официальная делегация скрылась в особняке, я вышла из густой тени на солнце и помахала рукой Грунгаху:

– Доброй охоты, эрхэм! Решил размяться?

– И тебе, драгоценная! – ответил он. – Дай мне минуту, я отдам распоряжения охране и буду весь к твоим услугам.

– Да, в общем-то, я никуда и не спешу!

Усевшись в полюбившейся беседке, я курила, разглядывала цветы и думала о следующем визите. Третья девушка – дочь шевалье де Куртене… ныне покойного. Двадцать два года, окончила Школу искусств в Лугадун-Лионнэ, приехала в фамильное поместье после защиты диплома по дизайну экипажей. Насколько мне известно из досье, полученного от Грунгаха, у Маддалены де Куртене три приглашения на работу, в том числе весьма престижное от конструкторского бюро Эриха Вангенера, что в Монакуме. Девушка пока думает и выбирает, проводя летнее время с матерью.

Ну что же, посмотрим. Сейчас Элоиза Клегель объявит свое решение о злонамеренности или, наоборот, полной добросовестности действий Клариссы и ее мужа… Вот тьма, и непонятно, могу ли я называть их Рикарами или нет?

Кларисса вышла из дома, помедлила и решительно направилась к моему убежищу. Я дернулась было, чтобы накинуть невидимость, но поняла, что поздно: меня увидели.

Женщина шагнула в беседку с самым решительным видом.

– Итак, госпожа Редфилд?

– Вы хотите знать, что мы нашли в монастыре? – подняла я левую бровь.

– Это тоже, – нетерпеливо отмахнулась та. – Для начала мне хотелось бы услышать от вас, как вы себя чувствуете, проникнув в дом в качестве друга и вызвав на наши головы столько бед?

Я вздохнула. Что говорить, в какой-то степени упрек был справедлив, и неприятности к этому семейству действительно притянула я. Кларисса продолжила все с большим ожесточением:

– Вы наслали на Этьена геральдическую палату, мало этого – королевских аудиторов, будто бы он мог растратить деньги падчерицы! Вы сманивали Франси уехать от нас, вы расспрашивали слуг!..

– Стоп! – Я подняла ладонь. – Прежде всего я приехала сюда как официальное лицо. И слуг расспрашивала по делу, и в монастыре вашем побывала не зря, там явно творилось что-то скверное. Далее. Вы знали, что у Франсуазы магический талант сирены? – Кларисса кивнула. – Ни у вас, ни у вашего мужа нет магического дара, но вы могли хотя бы спросить у любого мага, что произойдет с его обладателем, если не учиться этим даром управлять? Девушка на грани полного выгорания, и не факт, что после этого она останется в здравом уме. А вы запрещали ей пользоваться талантом, развивать его.

– Поймите и вы меня. – Голос ее был совсем тихим. – Подумайте, как страшно мне было, когда этот ее дар пробудился! Девчонке двенадцать лет, она что-то у меня просит, и я теряю разум, выполняю все ее требования, самые нелепые. А потом ничего не помню, кроме того, что хочу еще слышать, как она говорит…