— Она обещала, что будет входить к нам в комнату со стуком.
— Как так? Ты хочешь сказать, вы с ней обо всем уже договорилась?
Любаня закусила нижнюю губу, что еще с детства служило признаком ее нежелания признаваться в каком-нибудь озорстве. Но на этот раз кивнула.
— Она согласилась переехать в твою комнату, а нам отдала дальнюю, так называемую спальню.
— Вот это да! — вырвалось у Ростика
— Это всегда когда-нибудь происходит. — Она погладила его по рукаву, успокаивая.
— Так это же заговор! — вскричал он в радостном ужасе. Любаня снова кивнула.
— Она у меня молодец, — восхитился Ростик. — И ты тоже молодец. Оба вы у меня...
— Сегодня у нас будет свадьба, — сказала Любаня, поправляя платок. — Мамы, правда, не будет, и гостей не будет, но это и не обязательно. Их можно позже позвать, когда станет теплее. Тогда во всем признаемся, расставим столы в саду. Но свадьба сегодня состоится. Я даже воду поставила на плиту, чтобы горячей была.
— Это ты печь топишь? — спросил Ростик, если бы не естественная подушка снега, он бы грохнулся с лавочки.
Любаня опять кивнула, подхватила его под руку и силой подняла с лавочки.
— Заговор, — твердо сказал Ростик, — как пить дать.
Потом всмотрелся в лицо Любани. Стало совсем темно, но ее глаза были видны. И в этих огромных, темных озерах плескалась радость и любовь.
Он постоял, подумал и, прежде чем толкнуть калитку, добавил:
— Жизнь продолжается.