Проблемный мужчина (ЛП)

Кинув тряпку на стол позади меня, я развернулась и с восхищением оглядела сияющую кухню, на которой я рвала свою задницу днями и ночами.

Я была так зла из-за того, что Уайетт без проблем получил должность шеф-повара, и меня так расстраивало, что эта работа досталась ему на блюдечке, что я даже не думала о том, как много он работал, прежде чем получить её до того как Киллиан ушёл.

Именно этой работой занимался Уайетт во время правления Киллиана. Он был его правой рукой. Он работал дикое количество часов. У него никогда не было выходных или праздников. Каждый день он был здесь от звонка до звонка. В отдельные дни он работал даже больше, тяжелее и жёстче чем сам Киллиан.

Я знала это, потому что именно этим я сейчас и занималась.

И помимо всего прочего, у него с Киллианом были дружеские отношения, которые начались задолго до "Лилу" и наград Джеймса Бирда.

Должность шеф-повара в "Лилу" никогда не была моей. Я бы никогда не смогла претендовать или бороться за неё, и я её не хотела.

В полной тишине кухни в конце долгого и трудного рабочего дня я наконец-то смогла признаться в этом. Наконец-то я смогла примириться с правдой о том, что это работа была, есть и всегда будет работой Уайетта.

И это было нормально. Потому что были и другие кухни. И я собиралась использовать каждую секунду полученного опыта, который я могла получить в этом месте. Я собиралась взять эти долгие часы работы и превратить их в строгую рабочую этику. Я собиралась принять все эти ужасные требования, безумные претензии и превратить их в свою версию совершенства. Я собиралась принять своих сложных коллег, невыносимого босса и требовательных, вечно неудовлетворённых, клиентов, и создать свой собственный стиль руководства. И я собиралась взять свой успех, постоянное повышение в рабочей иерархии и звёздную репутацию и превратить всё это в ещё больший успех, ещё более крутой подъём и репутацию, известную по всей индустрии, которая также включала в себя награды и известность.

Я не смогла бы достигнуть такого успеха за одну ночь или за последующие несколько лет, но я была готова к долгой игре. Это был марафон, а не спринт, и я планировала завершить этот забег такой же сильной и цельной, какой я его начала.

Мои пальцы обхватили край стола, стальная кромка врезалась в мои нежные ладони, но я не могла не улыбнуться. Было что-то необычное в сегодняшнем вечере и в том, что я была одна на этой знаменитой кухне. Я чувствовала, как успех пронизывает меня всю. Я чувствовала, как победа танцует на моём языке. Я практически видела будущее, и оно включало в себя всё то, на что я надеялась... мои собственные желания сбывались.

Я не знала, была ли это "Сарита" или нет. Возвращение Эзры в Дарем означало, что всё это дерьмо стало наконец-то реальным. Больше никаких тренировок. Никакого притворства. Мне предстояло столкнуться с ним и с его решением. Была ли я готова к этому? И хотя я только успела потренироваться, выполняя задания в зале "Сариты", у меня была успешная карьера, которая складывалась из всех моих усилий в "Лилу". Я знала, как управлять кухней. Но могла ли я справиться с "Саритой"?

Заметив движение краем глаза, я чуть не закричала и повернулась, чтобы увидеть того, кто проник на кухню. Мои руки начали бессмысленно шарить по столу в поисках ножа, сотейника или чего-то, чем бы я могла защититься.

— Это я, — успокоил меня Уайетт, его голос звучал низко и мягко.

— Господи, ты меня напугал, — обвинила его я. Моё сердцебиение медленно начало успокаиваться, а дыхание снова сделалось нормальным. — Я думала, что ты уже пошёл домой.

— Я кое-что забыл, — сказал он.

Я проигнорировала то, как задумчиво он посмотрел на меня, и то, как потемнели и загорелись его глаза, смотрящие на меня точно лазеры.

Как давно он стоял там? Я заметила его всего лишь несколько секунд назад, его взгляд выглядел таким зафиксированным.

Моё тело знало ответ, но мой мозг всё равно заставил меня спросить:

— Что же ты забыл?

Широким шагами он пересёк кухню, и через семь шагов он уже был возле меня. Одной рукой он обхватил меня за талию, моё тело тут же вспыхнуло от близости к его телу. Другой рукой он взял меня за подбородок, наклонил мою голову назад и поцеловал меня в губы.

Его губы были такими голодными, и так отчаянно целовали меня, что мне ничего не оставалось, как подчиниться. Я была беспомощна против этого цунами, вызванного его желанием. Он сбил меня с ног и полностью разрушил. Именно так Уайетт хотел чего-либо.

И этим чем-то была я.

Я ответила на его поцелуй — это был единственный верный ответ, единственная реакция, на которую было способно моё тело.

Таким был этот мужчина. Как бы я не отговаривала себя не реагировать на него физически, я должна была признаться, что я его хотела. А кто бы ни хотел?

Да, он был нечеловечески красив. А его татуировки были идеальны для соблазнения. Но здесь было что-то большее.