Проблемы генезиса китайского государства

Еще свыше ста лет назад Г. Мэн и JI. Г. Морган связали возникновение политической власти с вытеснением родовых связей территориальными. И хотя позже стало очевидным, что те и другие связи переплетались, сочетаясь с различными по характеру обязательствами, уже на уровне локальной группы [205, с. 391—394; 207, с. 14—16], в тезисе Мэна и Моргана есть определенный резон. Наблюдения социальных антропологов показывают, что именно объединение групп соседних общинных деревень в кусты-кластеры может вести к созданию надобщинной политической структуры, как это встречается на некоторых из Тробриандских (Тробриановых) островов. Лидер такого кластера на о-ве Северная Киривина избирался, например, из числа глав общин и пользовался среди них наивысшим престижем, имея к тому же некоторые привилегии и определенные рычаги власти. Лидеры кластеров щеголяли друг перед другом щедрыми раздачами, а острое соперничество между кластерами составляло основу политической жизни острова, приводя подчас к столкновениям и поглощению одних кластеров усиливавшимися за их счет другими [231].

Итак, объединение соседних общин под властью главы сильнейшей из них — реально фиксируемый путь возникновения надобщинных политических структур. Но какие условия способствовали этому процессу? Следует заметить, что, как показывают современные исследования, здесь играло свою роль сочетание многих условий и обязательств [75, с. 132—146; 133, с. 69— 70; 229, с. 16].

Исходным фактором первостепенной важности всегда была оптимальная экологическая среда. Экологический оптимум раньше и лучше всего проявил себя в долинах великих рек с плодородными почвами, и регулярными либо спорадическими разливами, удобрявшими почву илом. Связь между такими реками и возникновением древнейших очагов цивилизации была замечена и изучена давно и обстоятельно ([57]; см. также [5]), а тезис о необходимости искусственного регулирования водного режима как важной функции административной власти был сформулирован в свое время Марксом и позже даже гипертрофирован в отдельных работах [262]. Современные исследования свидетельствуют, что именно ирригационные инфраструктуры способствовали стабилизации политической власти [232, с. 178] и быстрому развитию возникавших на такой основе государств. Однако первичные надобщинные политические структуры, как о том писал А. М. Хазанов, могли возникать и в иных условиях [75, 135], хотя это, естественно, сказывалось на характере и темпах последующей их эволюции.

Фактор второй — производственный эффект, достигаемый в условиях экологического оптимума. Имеется в виду рациональное использование ресурсов, включая регулярный обмен продуктами между соседними общинами (скажем, земледельцами и скотоводами или жителями лесов), кооперацию и координацию труда и, как следствие всего этого, устойчивый и имеющий явную тенденцию к постоянному увеличению избыточный продукт.

Фактор третий — демографический оптимум, т. е. плотность населения. В благоприятных экологических и производственных условиях он приобретает некоторые новые свойства. Речь идет об усилении давления населения в центре зоны расселения, на что уже было обращено внимание специалистами [94, с. 137; 153, с. 397—398]. Возрастающему населению центра выход на периферию затруднен — соседние земли уже давно освоены дочерними общинами (а в случае с ирригационным хозяйством перемещение вообще может идти лишь вдоль реки, что еще более сужает возможности экстенсивного расселения). Создаваемый вследствие этого эффект социального окружения способствует увеличению плотности населения. Когда она достигает некоей критической точки, создается импульс, своего рода силовое поле, воздействие которого резко ускоряет процесс политической интеграции и уж во всяком случае способствует ему[15]. Центр зоны расселения в этом случае становится ареной ожесточенной борьбы, соперничества между амбициозными общинными лидерами.