Проблемы маскировки в зимнем лесу (СИ)

  Короче говоря, третью голову я не нашёл. Сколько я не плёл жителям, что смертельно больная жена (прости, Люсенька) только о такой ёлке мечтала, что это её (не дай Бог) последний Новый Год. Безрезультатно. Ёлки нигде не было.

  Но это было не так уж плохо - по крайней мере, для меня. Это я понял, пока дотащил две остальные до Лосиного Острова. Ёлки, то есть головы, были тяжелые, тащить их было неудобно, они за всё цеплялись и путались под ногами.

  Третьей головы я бы просто не выдержал.

  ***

  Уже в лесу я обмотал ёлки бечёвкой и закинул за спину. Теперь главное - не нарваться на лесников, вряд ли они поверят, что я пошёл в лес со своими деревьями.

  Впрочем, едва я свернул с освещённой дороги, людей не стало вовсе, не говоря уже о лесниках. Ну, правда, что им, делать больше нечего вечером тридцать первого декабря? Сидят, поди, за столом. Колбасу жуют, водку по стаканам разливают. Один я как дурак по сугробам шастаю.

  - Альфред, дорогой мой, как я рад тебя видеть! - раздалось вдруг у меня за спиной. От неожиданности я сел в снег.

  - Не могу разделить твоей радости, Эдуард. Те часы, что я провёл без твой бесконечной трескотни, были лучшими часами моей жизни. И пусть они были бы последними.

  - Альфред, разве можно так говорить со своей родной головой? Чтобы сказала мамуля, если б услышала?

  - Она бы сказала: "Заткнись, Эдик".

  - Ой-ой-ой, вовсе она не так бы сказала.

  - А ещё добавила бы: "Зигмунд, укуси его, чтоб он заткнулся". А кстати, где старина Зигги?

  - Да, а где Зигги? Александр, где наша третья голова?

  Я с трудом вылез из рыхлого снега.

  - Понятия не имею, где ваш Зигмунд. Я его не нашёл.

  Из-за спины раздались два булькающих стона.

  - Бедный, бедный Зигги... Один, в незнакомом городе... Без рук, без ног...

  - Сам виноват, нечего было ёлкой становиться.

  - Это же ты предложил, Альфред?!

  - Я? Да я вообще не собирался в этот ваш Лосиный Остров. Я и лосей-то не люблю - они у меня в зубах застревают.

  - Да?! А кто говорил - "самое вкусное - в рогах"?

  - Заткнитесь вы уже оба, - не выдержал я, - лучше скажите, куда идти?

  - Какой ты грубый, Александр!..

  Я огрызнулся:

  - Если я вам не нравлюсь, я просто оставлю вас тут. Кто-нибудь другой вас донесёт. Меня всё равно уже дома ждут. Тёща наверняка уже курицу пожарила...

  - Нет-нет! Что вы, Александр, не знаю как по батюшке! Вы нас полностью устраиваете, и мы вам очень, очень благодарны. Да, Альфред?

  - Угу, - сказал Альфред.

  - Так куда идти?

  - Понятия не имею, - признался Эдик.

  - Зигги хорошо дорогу запоминает, его надо спросить, - вставил Альфред.

  - И всё же?

  - Кажется, на северо-восток... - предположил Эдик.

  ***

  Идти надо было на юг. Это мы уже потом выяснили, часа через два. Когда вдоволь покружили по тёмному холодному лесу.

  Пару раз, перелезая через густой бурелом, я падал и чудом ничего себе не ломал. Эдик и Альфред ругались всю дорогу и не могли договориться ни о чём, кроме того, что с Зигмундом было бы гораздо лучше.

  И вот часам к восьми вечера мы выбрались на тихую опушку. Лунный свет пробивался сквозь вершины деревьев, падал мягкий снег. Сказка, а не опушка.

  - Кажется, здесь, - сказал Эдик.

  - Угу, - наконец, согласился с ним Альфред.

  Я скинул их со спины и потянулся. Плечи дико ныли, а в валенках хлюпал подтаявший снег. Я его много туда нагрёб, по таким-то сугробам.

  Без труда я отыскал три свежих еловых пенька в самом центре опушки и прислонил к ним Эдика и Альфреда.

  - Ты всё перепутал, - сказал Эдик, - это не моя шея, а Альфреда.

  - А меня на шею старины Зигги поставил.

  Я исправил.

  - Так, и что теперь делать-то?

  - Ну я ж тебе говорил, нужно приставить головы к телу...

  - Вроде приставил. Скорее говори, а то отвалятся. Жалко, я скотч не взял.

  - Так вот, надо приставить головы и чиркнуть указательным пальцем...

  - Моим?!

  - Нет, конечно. Моим указательным пальцем десницы...

  - Чего?

  - Десницы, говорю. Правой руки. Указательным пальцем правой руки надо чиркнуть по ране. И головы прирастут.

  Я огляделся. Кругом серебрился ровный снежный покров.

  - И где мне теперь взять тот самый палец, чтобы им чиркнуть?

  - Где-то там, - сказал Эдик.

  - Под снегом, - добавил Альфред.

  ***

  Минут двадцать я рылся в снегу, потерял там варежку и обморозил пальцы, пока не нашёл какую-то корягу, уходящую глубоко под землю. Головы признали её тем самым пальцем.

  Из последних сил я доволок корягу до этих пеньков, чиркнул - насколько я понимал значение этого слова.

  И головы приросли.

  Ну, наконец-то.

  Я без сил упал на снег.

  Вскоре рядом со мной уселся двадцатиметровый змей с двумя головами и одной безвольно висящей шеей. Змей делал зарядку для уцелевших голов - вращал ими то по часовой, то против часовой стрелки.

  - Спасибо тебе, человек! - сказал, наконец, змей. Вернее, его голова Альфред.

  - Если что - обращайся, - ответил я, - может, вы меня хоть до дома подбросите? Вон у вас какие крылья...

  - Никак нельзя, - сказал Альфред.

  - Саш, мы, в самом деле, не можем. Нам нельзя отлучаться - вдруг Зигмунд справится как-нибудь сам? Найдёт какого-нибудь доброго человечка и так далее...

  - И мешка золота не будет?

  Змей развёл крыльями:

  - Какое золото?! Аванс только после праздников выплатят.