Проблемы международной пролетарской революции. Коммунистический Интернационал

Немецкие солдаты торопятся к себе на родину из тех стран, куда их забросила преступная воля германских захватчиков. В пути на немецких солдат нападают новоиспеченные польские полки, разоружают их, а то и избивают. Англо-французы и американцы вцепились в горло Германии и, глядя на часы, подсчитывают ее лихорадочный пульс. Это не мешает им требовать от правительства, чтобы остатки немецких войск вступили в бой с Советской Россией и помешали ей освободить оккупированные немецким империализмом земли. Бельгийцы, страна которых еще вчера только была распята германским империализмом, сегодня захватывают чисто-немецкие Прирейнские области. Полунищие, истощенные своими правящими казнокрадами, румыны, столица которых попеременно становится добычей немцев и англо-французов, сами захватывают Бессарабию, Трансильванию и Буковину. Заморские американские полки сидят на тычке нашего голодного и холодного Севера, недоумевая, зачем их туда привезли. По улицам Берлина, еще недавно гордившегося своим железным порядком, переливаются кровавые волны гражданской войны. Французские войска высадились в Одессе, а тем временем обширнейшие области самой Франции заняты американскими, английскими, австралийскими, канадскими войсками, которые обращаются с французами, как с жителями колонии. Воскресающая после почти полутора-векового небытия Польша с каким-то горячечным нетерпением ввязывается в бой с Украиной, Пруссией и провоцирует Советскую Россию.

Американский президент Вильсон[6], шитый белыми нитками ханжа и лицемер, Тартюф[7] на постном квакерском масле, странствует по окровавленной Европе, как высший представитель морали, как мессия американского доллара, карает, милует и устраивает судьбы народов. Его все зазывают, приглашают, умоляют: итальянский король, правительствующие и предательствующие грузинские меньшевики, униженный и искательствующий Шейдеман[8], облезлый тигр французского мещанства Клемансо[9], все несгораемые кассы лондонского Сити[10] и даже повивальные бабки Швейцарии. Подвернув штаны, Вильсон шагает через лужи европейской крови и, милостью нью-йоркской биржи, которая хорошо поставила последнюю ставку в европейской лотерее, объединяет юго-славян с сербами, приценивается к короне Габсбургов, между двумя понюшками табаку округляет Бельгию за счет ограбленной Германии и прикидывает в мозгу, нельзя ли двинуть орангутангов и павианов для спасения христианской культуры от варварства большевиков.

Европа похожа на сумасшедший дом, и кажется на первый взгляд, что обитатели ее сами не знают за полчаса, кого они будут резать и с кем брататься. Но один урок неотразимо выступает из смутных волн этого хаоса – преступная ответственность буржуазного мира. Все, что ныне происходит в Европе, было подготовлено прошлыми веками – строем хозяйства, государственными отношениями, системой милитаризма, моралью и философией господствующих классов, религией всех попов. Монархия, дворянство, духовенство, бюрократия, буржуазия, профессиональная интеллигенция, владыки богатств и властители государств, – это они подготовляли и подготовили те непостижимые события, которые делают старую, «культурную», христианскую Европу столь похожей на сумасшедший дом.

Европейский «хаос» является хаосом только по форме; по существу в нем находят свое выражение высшие законы истории, которые разрушают старое, чтобы на месте его создать новое. При помощи одних и тех же винтовок население Европы сражается сейчас во имя различных задач и программ, отвечающих разным историческим эпохам. В основе своей они сводятся к трем: империализм, национализм, коммунизм.