Проблемы с головой

                Амбрэ Никулапед обиделся. У него было совсем другое представление о литературном труде. Он терпеть не мог интеллектуалов. Даже больше, не видел принципиальной разницы между интеллектуалами и придурками. Разве это секрет, что и те, и другие не умеют жить по-человечески — это общеизвестно и не требует доказательства. Но этого мало, интеллектуалы при этом строят из себя умников. Вот что его раздражало. К тому же, когда интеллектуалкой оказалась собственная женщина.

                — Что же тебе не понравилось в моей книге?

                — Мало того, что книга тупая, она еще и подлая.

                — Вот как?

                — Ты подтасовываешь факты. И делаешь это самым примитивным образом: подменой прямого высказывания косвенным. Если тебе надо что-то смешать с грязью. Ты не пишешь: грязь. Ты пишешь: как давно известно, это грязь. Не для кого ни секрет, что люди низших классов имеют то, что заслуживают. А твои читатели, из числа тех, что хотят попроще, читают: это грязь, люди низших классов имеют то, что заслуживают. Слабых можно и, более того, должно давить. Власть всегда права. Получается, что для тебя это единственно верное толкование будущего, его программа. Вот ты предлагаешь безжалостно выбрасывать на обочину любого человека, готового мыслить самостоятельно или просто не согласного с тем, что ты соизволил посчитать нормой. А вдруг выбросят тебя?

                — Жизнь — это всегда борьба. Побеждает сильнейший. Что тут непонятного? Прежде чем вякать о своих правах, научитесь работать локтями, боритесь за свое место под солнцем, позабыв на время о выдуманных неудачниками правилах поведения. Время изменилось, отныне умный  человек не стесняется пускать в ход острые коготки, а при необходимости и зубы. Слабакам это явно не под силу, вот почему их место отныне на обочине жизни. По-моему, все логично и правильно.

                — Социальный дарвинизм.

                — А почему бы и нет? Конечно, мне нравятся богатые люди, а от нищих меня тошнит. Я сторонник агрессивной конкуренции и признаю право элиты на абсолютную власть. Любое ограничение их действий со стороны черни считаю недопустимым.

                Маруся жестко и неприятно улыбнулась. Никулапеду стало не по себе, ему было известно лучше других, что она так улыбается, когда знает, как разделаться с врагом. Он сразу понял, что разделаются сейчас с ним.

                — Я вот подумала о нас с тобой. Распределение ролей в нашей паре очевидно: я — элита, ты — явный слабак. Получается, что твое место на обочине. Вот и проваливай. Занимай свое место в тринадцатом ряду.

                — Почему это я слабак? — удивился Никулапед. — Нас, писателей, любой обидит. К правильной оценке места писателя в социуме следует подходить комплексно.

                — Это кто  у нас писатель? Ты, что ли? Напиши сначала что-нибудь стоящее, а потом уже гунди, что ты писатель. Пока твои попытки я не засчитываю.

3

                Амбрэ Никулапед принял слова подруги очень близко к сердцу, его гордость была уязвлена. Пропустить бы этот явно несправедливый выпад мимо ушей, но не хватило здравого смысла. Приступ неконтролируемой ярости, так некстати охвативший Никулапеда, привел к неприятному решению: прощание с литературой пришлось отложить на полгода. Разделаться с опостылевшим литературным трудом без проблем не удалось. Горькая обида не позволила ему смириться с беспочвенными обвинениями. Никулапед считал себя обязанным делом доказать Маруське, что она не права. Он ни минуты не сомневался, что легко и, без лишних усилий, сумеет написать такую умную книгу, что народ, включая, естественно, и Маруську, обалдеет от счастья, прочитав его новый шедевр. Он легко убедил себя в том, что для него это плевое дело.

                А тут и тема вполне походящая появилась. Никулапеда пригласили принять участие в популярном телевизионном шоу на Главном телевидении страны, посвященном соблюдению гражданами правил дорожного движения. Никулапед, сам заядлый автолюбитель, был уверен, что сумеет высказать несколько важных соображений по поводу предполагаемых изменений в Дорожном кодексе и заодно, воспользовавшись случаем, соберет материал для новой книги.

                Началось все банально и предсказуемо. Собравшиеся отметили низкий уровень правосознания современных водителей. «Им наплевать на правила, делают, что хотят, обнаглели вконец, подрезают, выезжают на встречную полосу, превышают скорость, не пропускают пешеходов на переходах», — а что еще можно было услышать от участвующих в шоу пешеходов? Сословное презрение к владельцам автомобилей — вещь естественная.

                Никулапед попробовал вернуть спор в конструктивное русло, но не преуспел, пешеходы его игнорировали.