Проблемы с воображением

– Я… хочу вам кое-что показать, – произнёс он, откинул правую полу куртки и прошептал: – О’кей… давай.

Последовала пауза.

Долгая пауза.

– Давай… я хочу сказать, расти, – зашептал Бен, встряхивая куртку.

Последовала новая пауза, ещё более долгая.

Кто-то в конце зала кашлянул.

– Бохвесть?.. – пробормотал Бен, заглядывая в карман.

Чудовище, освещённое крохотным язычком голубого пламени, трясло головой и пыталось забраться ещё глубже в карман.

– Всё хорошо! – шепнул мальчик. – У тебя получится…

– Бенджамин, ты в порядке? – громко поинтересовалась мадам Мерси.

– Пожалуйста, Бохвесть… – вновь зашептал Бен, но Бохвесть сделался таким маленьким, что мальчик едва мог различить слабое свечение огонька.

– Вот чудило, – проговорил сидящий сзади Клифф Пичфорк.

По залу пробежал хохоток. Бен почувствовал, что делается свекольно-красным.

– Ты что-то хотел сказать, Бенджамин? – спросила мадам Мерси.

– Я… я… – забормотал он, выпуская из рук куртку.

Перешёптывания: «Чудило» – эхом разбегались по залу, хихиканье раздавалось всё громче, а Бен стоял столбом, краснея сильнее и сильнее. Наконец он покачал головой.

– Тогда ступай и подожди возле моего кабинета, будь добр, – нетерпеливо распорядилась мадам Мерси.

Все таращились на Бена, а он неловко пробирался сквозь бездну пялящих глаза детей. Мысли его были о том, как Скелет Ключис описал Забвение: тюрьма пустоты, в которой ты обречён быть забытым. В тот миг мальчик мечтал о том, чтобы исчезнуть… испариться… стереться из самой мимолётной памяти.

Десять минут спустя Бен находился в середине длинного коридора: он сидел на стуле перед кабинетом директрисы, всенародно известном как Стул судьбы. Хэтти Бланкет вышла из туалета для девочек, дверь которого располагалась как раз напротив.

– Чудило, – прошептала она одними губами, проплывая мимо, и наградила Бена уничижительным взглядом.

Насколько мальчик мог судить, это был первый раз, когда Хэтти обратила на него внимание, и лучше бы она этого не делала. Бен вздохнул и дождался, когда она покинет зону слышимости.

– Бохвесть?.. – прошептал Бен, раскрывая куртку.

Раздалось протяжное извиняющееся воркование, и он увидел, как съёжившийся Бохвесть высунул голову из кармана.

– Нет, это ты прости, – сказал Бен. – Я не должен был принуждать тебя, я ведь знаю, как ты пугаешься. Я просто подумал, если ты познакомишься со всеми… ты… тогда…

Бен осёкся, когда свет вдруг моргнул. Он посмотрел налево. В конце длинного коридора появилась одинокая фигура, застывшая, как статуя. Это оказалась девочка. Она была даже короче Бена, с косичками, в полосатом платье и лакированных туфлях, надетых на сползшие носки. Кожа её, волосы и одежда были серыми, словно она сошла с чёрно-белой фотографии.

И голова у неё сидела задом наперёд.

У Бена кровь застыла в жилах.

– Не может… – выпалил Бен. – Дейзи?

Простите мне моё вмешательство, нехочухи-хитрюхи! Я надеюсь, вам пришлась по вкусу история о развоображаемом друге Бена. Не знаю, как вы, но я нахожу фигуру героического ключепалого скелета особенно привлекательной…

Так или иначе, а мы добрались примерно до середины небывалых приключений Бена, и дело скоро примет хитрый оборот, поэтому я тут подумал, что теперь самое время прерваться, налить себе чашечку чаю и забежать в уборную по важным делам. Я подожду…

Вот вы и вернулись, шик-чудесно! Надеюсь, всё прошло по плану. Итак, где мы остановились? Если я правильно помню (а помнить – это прямая обязанность рассказчика), Бену как раз явилось великое откровение, и в ответ он произнёс одно-единственное слово: «Дейзи».

Как вам уже известно, Бохвесть стал не первым воображаемым другом Бенджамина Бунсена. Его первый ВД носил имя Дейзи. Бен впервые вообразил девочку с головой задом наперёд на свой шестой день рождения. Малыш был в своей комнате, он размахивал новёхоньким игрушечным мечом, блестящим и хлёстким, и воображал себя сущим сорвиголовой. Пластиковая сабля летела вжик-сюда и вжик-туда и… Неожиданно родители услышали просто на редкость ушераздирающее эхо, прокатившееся по всему дому.

Они бросились наверх и нашли Бена с мечом в руке: он стоял прямо над разбитым вдребезги ночником, лежащим на полу.

Ребёнок без промедления сообщил, что виновата Дейзи. Естественно, отец спросил о том, кто она такая, и Бен объяснил, что это девочка с головой задом наперёд… Дейзи может становиться невидимой… и ей нравится ломать вещи. Родители быстро сообразили, что произошло: сын придумал своего первого ВД.

Во всех своих проступках Бен обвинял Дейзи. Он утверждал, что она грубоумная бузокура, которой доставляет радость безобразничать и озорничать. Вещи ломались практически ежедневно. «Только не говори, что опять напортачила Дейзи», – вздыхали мать и отец. Они даже начали звать сына за глаза Плохим Беном…