Проблемы теории романа

Все эти факты говорят о том, что уже в пределах античного рабовладельческого общества, на различных этапах его развития, изменяется общественная значимость разных видов искусства. В такие периоды, когда сохраняется еще первобытная демократия, ведущим является искусство массовое, органически связанное с народным творчеством (последовательно — эпос, трагедия, драма). Роман не был в античном обществе в периоды сохранения политической самостоятельности народа искусством ведущим, массовым, следовательно, общественно- значимым.

Эпос в его классической форме не может быть создан вновь, но это не значит, что исчезают эпические элементы искусства, являющиеся особенностью массового народного творчества. Tpaгедии Эсхила и Софокла построены на основе эпоса, переработанного с различных философских позиций.

Переработка мифологии и эпоса анаксагорейцами, связанными с интересами демократических слоев, идет под углом зрения естественного материализма; пифагорейцами, связанными с интересами аристократии, — под углом зрения идеализма.

Игнорирование связи искусства с философией и политикой определенных классов, стоящих в центре эпохи и определяющих главное направление ее развития, характерно для переверзианства. Эта особенность во всей силе, хотя и в своеобразно замаскированной стилистической форме — форме "сплошного вопроса", проявилась как в выступлении Переверзева, так и группы поддержавших его в данной дискуссии литературоведов.

Приведенные выше факты смены одних видов искусства другими на разных, этапах развития античного общества доказывают, что категория эпоса и романа не является, как это утверждается переверзианской концепцией, категорией вневременной, внеклассовой, а следовательно, внеисторической, а является категорией исторической, имеющей фазы своего возникновения, развития и качественного перехода в другие формы. Понятия романа и эпоса, с точки зрения марксизма, находятся в диалектическом движении, в связи с реальным историческим процессом. В переверзианской концепции понятия романа и эпоса рассматриваются метафизически. Поэтому Переверзев и определяет роман как форму синкретическую, т. е. форму механического сцепления элементов, а Фохт, в полном согласии с Переверзевым, рассматривает роман как категорию не "чисто-классовую", не "чисто-временную". Такого рода "теория" ничего общего с марксизмом не имеет.

Р о з е н ф е л ь д. — В своем первом выступлении я старался быть возможно более кратким и это, очевидно, помешало мне дать положения в достаточной мере ясные и четкие. Во всяком случае мои высказывания в прошлый раз вызвали ряд недоразумений, которые я считаю нужным разъяснить.

Прежде всего я должен повторить, что статью тов. Лукача считаю весьма ценной имению потому, что из ее основных положений не только можно, но и следует исходить в разработке проблем романа как в плане истории, так и в плане теории литературы. При этом я не мыслю возможности противопоставления этих двух планов-теоретического и исторического; в этом отношении для меня было некоторой неожиданностью высказывание В. Ф. Переверзева. Считаю также невозможным противопоставлять философский подход к данному вопросу подходу собственно литературоведческому. И если общая концепция тов. Лукача верна (а она, конечно, в общем верна, потому что непосредственно и исследовательно базируется на высказываниях классиков марксизма), то странно. — я бы сказал, нелепо, говорить о ее неплодотворности для собственно литературоведческих розысканий. Я, следовательно, совершенно не могу принять нигилистической оценки доклада тов. Лукача, которую давали некоторые из выступавших. Более того, на первом заседании меня и побудила выступить с некоторыми короткими замечаниями мысль о том, что в работе тов. Лукача имеются все предпосылки для дальнейшей детальной разработки истории и теории романа.

Я никогда не говорил о романс как о вечной, внеисторической, внеклассовой категории. Не говорил я этого и о других жанрах. Жанр — категория классовая. Строго говоря, (каждый из терминов "повесть" "новелла", "роман" и т. д. соответствует не отдельному жанру, а целой группе одноименных жанров различных стилей, жанров сходных, но не тождественных. Напр., феодальная (боярская повесть, буржуазная повесть-это, строго говоря, различные жанры, однако мы и то и другое называем повестью, причем обозначение их одним термином не есть пустой звук, не является слепым следованием за установившейся терминологией. В реальной истории литературного процесса эти жанры связаны литературными традициями, закономерно обусловленными системой классовых отношений, ходом классовой борьбы, общим процессом выработки классовой культуры. Эти жанры вместе с тем связаны известной близостью и в структурном отношении. Повторяю, близость эта есть не тождество, а лишь сходство.