Проблемы в Городце. Спасти Московию.

Яга нахмурилась. Что-то не совпадало. И очень сильно. Может, потому, что прошлый год Костя ее провел не где-то по окрестным деревням, а в походе против басурман, что повадились южные земли разорять. В поход тот отправлял царь-батюшка воев надежных. Доверенных. В ком хоть капля сомнений была, тех оставляли в столице. А слух пустили, что часть дружины охотится по окрестностям на зайцев, расплодившихся не в меру. И все бы хорошо, но раз дело такое, то не сам ли надежа-государь отцом ребеночку приходится? Ведь в то время Кладенец еще пылился то ли в оружейне, то ли в казне, в общем, там, куда боярам ходу не было, дабы в искус не вошли.

– Видишь, Яга, – довольно произнес дружинник, – не ошиблась Марфа, колдовство твое подтвердило, кто отец ее сына.

– Не спеши, Никитка, – отмахнулась от него колдунья. – Ничего оно не показало. Лица-то нам не явлено. А у кого сей меч – тот еще вопрос. Сам знаешь, внешний вид подделать ничего не стоит. По рынку мастеров с два десятка найдется, выбирай, с кем в цене сойдешься. И ты, голуба, раньше времени не радуйся. Правда все одно кривду обойдет, наружу выйдет. И еще неизвестно, кто радоваться будет.

Надо отдать должное, на фоне Никиткиной радости Марфа была сдержана. Только вглядывалась в смутный силуэт, что колдовством явлен. Ну и ребенка укачивала.

– Пока Костя не вернется, разговаривать не о чем, – решила Василиса. – Коли Никита между нами раздор посеять решил, то зря. Что до меня было, я простила. С Костей я срок короткий. За это время ребеночка родить и то не получится.

Никитка помрачнел. Видно было, что его план провалился. Рассчитывал, видать, на то, что Василиса сразу от Кощея отвернется, да на него с лаской посмотрит. Ан нет. Любая другая долго думать не стала бы. Вмиг собралась, бросила все, да к тому молодцу, что помощь предложит, убежала. Но не эта девушка. Словно ни от мира сего она. И тем больше злился вой царский, что не его она выбрала, а соперника извечного, во всем его обходившего.

– Значит так, Марфа, – принялась дальше распоряжаться Арина Романовна, – ты своего ребенка забирай и домой возвращайся. Деревню твою знаю, рядом она. Коли самой тяжело дойти, Никита устроит, чтобы отвезли тебя. Как Костя вернется, за тобой пошлем, слово даю. Будем тогда совет держать. Коли понадобится, вновь к колдовству прибегнем. Если подтвердится, что ребеночек Костюшин, признаем, имя дадим. А на нет и суда нет.

– Как скажете, – покорно кивнула женщина, после чего принялась укутываться сама, а после и ребенка заворачивать плотнее в пеленки да одеяло. Тот пытался вырваться из плена ткани, но безуспешно.

Никитка не скрывал недовольства, но ослушаться Яги не смел. Еще неизвестно, в кого превратит его осерчавшая колдунья. Ясно, что не любит она его, потому повода лучше не давать, а то будешь недолгий оставшийся век квакать на болоте или пищать в подполе. И та и другая перспектива не прельщали. Болота замерзли, а на мышей очень хорошо охотились коты. Потому лучшее, что сейчас можно сделать – увезти Марфу из города. И ждать, изредка подбрасывая новые сомнения.

– Не нравится мне что-то это все, – пробормотала Яга, когда гости покинули подворье, а сами они устроились в горнице. – Нутром чую, что-то не то здесь, а что – не могу понять. То ли колдовство сильнее моего использовали, то ли еще какая пакость.

– Думаете, против Кости что-то замышляют? – Василиса заставила себя собраться. Все-таки не сама эта Марфа пришла, Никита ее привел. А от него девушка ничего хорошего не ждала.

– Может и против него, а может, кто на богатства Кощеевы позарился, – прищурилась колдунья. – Слухи по земле разные ходят, где правда, где ложь – так просто не спознать. А вот Никиткину корысть я и без колдовства назвать могу.

– Да, тут и к гадалке не ходи, – усмехнулась Василиса, вот только усмешка выла не веселой. – Никак простить не может, что я выбрала не его, а Костю. Тоже, наверное, думает, что меня деньги прельстили.

– Не переживай, – Арина Романовна столкнула с подоконника кота, после чего поставила туда горшок с крупой, из которой планировали на ужин кашу варить. – Коли беспокоиться, кто что подумал, так и вовсе стоит в леса дремучие уходить, от людей подальше. И то слухи доносить будут.

– Всякие добры молодцы, решившие на подвиги пуститься, чтобы жена успела о последней пьянке-гулянке позабыть, – не преминула заметить ученица.

– И они тоже, – не стала уходить от ответа Яга. – Ладно, девка, раньше времени переживать не стоит. Как бы оно ни сложилось, а последнее слово за Елизаром Елисеевичем будет. Все ж таки Марфа – девка из простых, а Костя наш, пусть и скрывает, но, как-никак, князь. Ни один священник без царской грамоты али патриаршего благословения не обвенчает. Иначе бы давно крестьянки деток боярских на себе женили.