Проблеск Света

Балидор почувствовал, как его осторожность уходит.

Это чувство превращалось в нечто опасно близкое к гневу.

— Что я творю? — челюсти Балидора напряглись.

Подняв глаза, он наклонился над столом, глядя на Джона.

— Почему ты не задавал этот вопрос Элли, когда там сидел Ревик? — потребовал он, и гнев просочился в его голос. — Почему ты не задавал этот вопрос, когда Ревик был прикован к стене? Разве только массовые убийцы заслуживают твоего сочувствия, Джон? Или ты собираешься сказать мне, что преступления, совершенные Кассандрой за последние два года, намного хуже тех, что совершил муж твоей сестры за последние сто лет? Неужели твоя подруга детства настолько злее Syrimne d’Gaos, что она ничего не заслуживает ни от кого из нас?

Джон сначала просто смотрел на него, не веря своим глазам.

Затем, явно обдумывая слова Балидора, он нахмурился.

Джон щёлкнул языком, скрестив руки на груди и стиснув зубы.

Балидор отметил, что бронированная рубашка делала его ещё крупнее.

И всё же этот мужчина вновь стал более мускулистым.

Джон, должно быть, сейчас тренировался с бывшими Повстанцами, которые относились к тренажёрному залу как к какому-то храму. Грудь мужчины выглядела вдвое больше по сравнению с тем, каким Балидор помнил при их первой встрече в Индии много лет назад, и уж тем более по сравнению с воспоминаниями Касс о Джоне из Сан-Франциско.

Он начинал чертовски походить на своего партнёра Врега.

Тем не менее, Балидор не мог не видеть юного Джона, наложенного на этот образ — человека-Джона, который носил толстые очки и смотрел в микроскоп, который терпеливо присматривал за Касс и Элли, когда те были детьми, даже когда сам сражался в своих собственных битвах в местных человеческих школах. В детстве и юности Джона постоянно дразнили и запугивали. Его дразнили так же, как и саму Элли, а зачастую и более жестоко.

Они дразнили его за очки. Они дразнили его за ум и чуткость. Они издевались над его сексуальностью. Они издевались над ним из-за его размеров.

Они издевались над его готовностью дать отпор.

Усилием воли отбросив образ молодого Джона, Балидор понизил голос:

— Брат, — выдохнул он. — Вот именно по этой причине я никому не рассказывал.

— И что же это за причина? — рявкнул Джон. — То, что она перережет тебе глотку, после того как убедит довериться ей? Или то, что она использует тебя как средство связаться с Тенью, чтобы точно сказать ему, где мы находимся?

— Тень не нуждается в Касс для этого, — бесстрастно напомнил ему Балидор.

— Нет, — ответил Джон, не медля ни секунды. — Но это уж точно не повредит. Не помешало бы помочь ему скоординировать атаку изнутри… с помощью проклятой видящей-телекинетика, которая уже несколько раз пыталась убить нас всех и почти преуспела с Элли.

Балидор уставился на него, стиснув зубы.

Он прикусил язык, заставляя себя молчать, когда увидел выражение лица другого мужчины. Сейчас не время нагнетать обстановку.

Балидор прекрасно понимал, что Джон держит его судьбу в своих руках.

Более того, Джон держал в своих руках судьбу Касс.

Как и говорил Джон, если он решит рассказать Ревику о том, что задумал Балидор, то маленький эксперимент Балидора с Войной Кассандрой со стопроцентной вероятностью будет быстро закончен.

Переступив с ноги на ногу, Джон резко выдохнул, когда Балидор так и не произнёс ни слова. Затем, словно сделав над собой усилие, он понизил голос, отбросив часть гнева, и вновь заговорил:

— Что ты делаешь, приятель? Ты действительно не собираешься мне рассказывать?

— Я уже говорил тебе…

— Ни хрена ты мне не сказал!

Балидор бросил на него ровный взгляд.

— Ты прекрасно меня понимаешь, Джон.

— Неужели ты думаешь, что сможешь до неё достучаться?

— А почему бы и нет? — рявкнул Балидор, хлопнув ладонью по столу. — Почему, чёрт возьми, нет, Джон? Мы достучались до Ревика, и он явно погрузился в это намного глубже…

— Элли была связана с Ревиком, — возразил Джон, недоверчиво уставившись на него. — Это не одно и то же, и ты это знаешь! У Элли была прямая линия со светом Ревика. Он не смог бы избавиться от неё, даже если бы попытался… и, честно говоря, он не очень старался. Это был лишь вопрос времени, когда она возьмёт его измором. В основном потому, что, в конце концов, Ревик не хотел от неё отгораживаться. Он хотел, чтобы она находилась в его свете, даже если в то время он кусался и огрызался…

— Я знаю это, — сердито начал Балидор. — С кем, чёрт возьми, ты сейчас разговариваешь, Джон? Ситуация не должна быть идентичной для того, чтобы я мог…

— Идентичной? — Джон недоверчиво уставился на него. — Чувак, да эти ситуации разделяет миллион грёбаных миль. Они даже не в одной солнечной системе.

Между ними воцарилось молчание.

Несколько долгих минут Балидор смотрел на металлический стол.

Когда его свет, наконец, успокоился, он прочистил горло.