Проблеск Света

Они все пьяные. Она уже давно не видела его таким пьяным.

Они все смотрят на неё, и что-то в их глазах пугает её.

Она не понимает. Она не понимает, как дядя смотрит на неё, или кто эти другие мужчины, или почему они в подвале… но Балидор знает.

Даже здесь, внутри неё, он понимает.

Ещё больше образов промелькивает в его сознании.

Это здесь.

Это происходит.

Он старается поддерживать для неё эту стабильность, этот мягкий свет; структуры его сердца стараются быть достаточно сильными, чтобы поддержать её, уберечь, насколько это возможно. Он изо всех своих чёртовых сил пытается не реагировать там, где она это почувствует, сделать так, чтобы она ощущала себя в безопасности, глядя на это…

Это бесконечно. Такое чувство, будто это никогда не закончится.

В какой-то момент она теряет сознание.

Она уходит.

Она просто… исчезает.

Он смотрит, как её тело отделяется от её света.

Он смотрит, как она уходит.

Затем он видит её бегущей.

Бегущей в темноте, плачущей.

Она убежала от них.

Убежала из тёмной комнаты.

Она на улице.

Она не знает, как унесла ноги.

Пока она была вне своего тела, время промоталось вперёд от раскачивающегося света до тёмной улицы. Она не знает, который сейчас час, но вокруг холодно. Её дыхание паром вызывается изо рта, пока она бежит. Всё болит, но она лишь бежит ещё быстрее.

Она не думает о том, куда направляется, но её ноги не колеблются.

Есть лишь одно место, в которое можно пойти… лишь одно место, в котором её примут.

Она до сих пор одета в цветастую ночнушку. Всё болит ещё сильнее, и она всхлипывает. На глаза наворачиваются слёзы, пока она карабкается по дереву к верхнему окну.

Она стучит по стеклу она, а потом… а потом…

В темноте появляется бледное лицо.

Это Элли.

Там Элли.

Элли открывает окно и улыбается ей.

Она чистая. Она тоже одета в ночнушку, но на ней изображён мультяшный пёсик, и она чистая, улыбается Касс и думает, что всё это — большая игра.

В те несколько секунд Балидор хочет врезать Элли кулаком по лицу.

Он хочет схватить её и тряхануть так, чтобы у той застучали зубы.

Она знает, что это иррационально. Абсолютно иррационально. Это жестоко.

Он понимает, что в этих эмоциях нет логики.

Она ребёнок.

В глазах Балидора они обе дети.

Бл*дь, они дети.

Ярость всё равно переполняет его.

То рычащее животное возвращается. Та часть его, которой хочется голыми руками забить человеческого отца Кассандры насмерть… она поднимает голову и вместо этого рычит на Элли.

Это нелогично. Его ярости плевать на логику. Он ненавидит всё в чистоте Элли, в её милой смеющейся улыбке, в её ночнушке с мультяшным пёсиком.

Вся эта несправедливость. Её неведение.

То, как она совершенно не догадывается, бл*дь.

Элли ребёнок, но она же Мост, чёрт возьми.

Как она могла этого не увидеть?

И вновь Балидор понимает, что он думает абсолютно нелогично. Он сам думает как ребёнок, хотя в Кассандре он не чувствует злости. Маленькая Касси к этому привыкла. Она привыкла к неравенству между ними, между реальностью Элли и её реальностью.

Каким-то странным, необъяснимо мудрым образом детский разум Касси понимает то, чего не может постичь разум Балидора.

Элли не виновата в том, что её любят.

Элли не виновата в том, что её любят, а Касс — нет.

Элли любит Касс. Элли её любит.

Элли открывает для неё окно. Элли впускает её даже посреди ночи. Элли хочет видеть Касс у себя. Она всегда рада её видеть. Элли хочет, чтобы она была её сестрой, частью её семьи. Элли хочет, чтобы она постоянно была рядом. Элли хочет, чтобы Касс жила с ней.

Это для Касс важнее.

Для Касс это значит целый мир.

Балидор чувствует в Касс эту любовь, эту благодарность, и какое-то благоговение смешивается с беспомощностью, когда его взрослый разум пытается осмыслить это сквозь ослепляющую ярость.

Элли — это всё, что есть у Касс.

Только она.

Касси шепчет в темноте.

Она говорит Элли, что им нужно бежать. Она умоляет Элли убежать с ней, и Элли тут же соглашается, говорит, что они будут делать бутерброды, заведут щеночков, будут жить на острове в окружении волн…

…и Касс кивает, но её разум может говорить лишь «пошли сейчас нам нужно бежать сейчас пожалуйста нам нужно уходить сейчас пожалуйста поспеши поспеши поспеши пожалуйста услышь меня в этом элли и поспеши пожалуйста поспеши нам нужно уходить сейчас прямо сейчас…»

Они шепчутся в темноте, Касс свешивается с веток дерева, стараясь не заплакать и тоже притворяется, что всё это игра.

Каким-то образом Касс заставляет Элли понять, что она серьёзно, что им нужно уходить, что им нужно уходить прямо сейчас, пока темно, пока не прошло слишком много времени, пока её отец не пошёл её искать и не нашёл.

Отец Касс знает, что она может пойти лишь в одно место.

Даже когда он пьёт, он знает, куда пойдёт Касс.

Он ищет её прямо сейчас.

Он начнёт с дома.

Он начнёт с того, что наорёт на её маму.

Он проверит двор, соседскую собачью конуру, где нашёл её однажды.