Пробуди меня (СИ)

- Коул… - шепчет, не веря своим глазам. Массивное колье теперь обвивает её шею. Россыпь из светло-голубых камней отражается светящимися огоньками в её глазах. Крупные камни, так ещё и тяжёлые, - Я такие никогда не видела. – Её пальцы впиваются в колье, и она начинает ощупывать его со всех сторон.

- Это топазы. Бывают оттенком потемнее, но небесно-голубой – это твои глаза.

Она могла сказать, что не особо любит этот цвет, ведь он всегда ассоциировался у неё с тоской и грустью, но этот оттенок сию секунду стал особенно любимым.

- Спасибо, мне очень нравится. – Их взгляды наконец сходятся в тёплом контакте, но она тут же отводит свой в сторону. Нет, ей не стыдно, но есть такое жгучее чувство внутри, которое уныло напоминает, что так нельзя. Нельзя принимать эти подарки. Нельзя давать негласное разрешение на любые действия. И уж точно нельзя позволять его губам касаться шеи, как это происходит сейчас. Но омега блаженно прикрывает свои голубые глаза и не произносит и слова.

Коул нежно целует её в шею. Пульс ускоряется под губами, моментально реагируя на влажное прикосновение.

- Наша карета приехала, - до него доносится скрежет потёртых колёс, которые совсем скоро остановятся у ворот.

- Карета? Но я думала, мы прогуляемся… - грустновато отзывается. Она чувствует, как альфа выпрямляется за спиной и немного наращивает расстояние. Да, так будет лучше, потому что каждый раз подобные действия приводят их в кровать. В этот раз она опасно близка.

- В таком-то платье! Ты себя не переоценила? – слишком нагло усмехается и также нагло любуется появившимся смятением и возмущением на её лице.

- Я выросла в платьях, так что поверь, я могу делать всё, что угодно, в платье, куда тяжелее и туже, чем это. – Задирает самодовольно нос.

Оливия не видит умилительный восторг на его лице, потому что торопится покинуть спальню. Ускользает быстро. И также быстро она сбегает по лестнице. Не хотелось ей ехать в душной карете, но выбор особо никто не предоставлял, потому-то она влезает на одно из широких сидений, когда Коул галантно с нахальной улыбкой открывает дверцу, произнося нарочито жеманно: «Прошу, Госпожа».

И вся эта галантность джентльмена пропадает, когда он плюхается рядом с ней, натягивая ткань платья, на которую приземлилась пятая точка. Оливия, скрипя зубами, чуть ли не вырывает велюр, пока альфа даже ухом не повёл. Его рука ложится на спинку сидения, и пальцы касаются её плеч. Она чувствует тепло и прикрывает глаза в попытках спрятать лицо. Отворачивается к окну. Карета трогается.

- Ты так и не сказала, как тебе колье? – вновь его дыхание обжигает её кожу, но на этот раз не шею, а щёку.

- А? – Оливия заметно нервничает, - Да, очень красивое…

- И снова ты, как на иголках. В чём дело? – он обеспокоен, и девушка про себя злиться. Будто он действительно не понимает! Окружает так собой. Остается в её личном пространстве, не давая даже дыхание перевести. А сейчас спрашивает.

- Ты ведь так и не сказал, куда мы едем. – Врёт элегантно.

- На ужин. – Скрывает не менее элегантно.

- Это ты мне уже говорил, - хмыкает слегка недовольно. И на это недовольство альфа подталкивает её в свои объятья. Оливия плюхается от неожиданности.

- Прояви немного терпения, и ты сама увидишь, к кому мы на ужин едем. К обычным ликанам, не более. – Его слова, наверное, должны были успокоить, но омега лишь думала о руках мужчины, которые требовательно сжимали.

- Кто бы говорил о терпении.

Они ехали в тишине, и, по большей части, Оливия смотрела в окно, чувствуя, что любопытство понемногу сошло на нет. Пятое она хоть и не знала так, как Четвёртое, но улицы становились всё более привычными. А теперь, когда Коул дал своё разрешение на прогулки, запрет перестал подслащать интерес.

Спустя несколько минут поворотов и тряски карета останавливается около одного из домов. Большой. Видимо, построен специально для большой семьи или же для большого потомства. Черепица красная, как и главная дверь, которую Оливия сразу приметила, выходя из кареты. Коул придерживал её за руку, пока глазами цеплялся за шевелящийся подол велюрового платья.

Двухэтажное строение становилось, казалось, ещё больше, когда Оливия подходила ближе, минуя ворота. Она уже корила себя за то, что не спросила, нужно ли вспомнить о манерах на случай, если это ужин с Правителем или ещё кто-нибудь из верхушки.

Коул уверенно и даже как-то расслабленно стучит в дверь. Оливия же треплет снова ткань платья, постоянно поправляя и затем приглаживая. Нервозность на лицо. Ему так и хотелось наклониться поближе и прошептать, что всё нормально, но шаги, которые доносились изнутри были слишком громкие. И через несколько тягучих мгновений дверь открывается, а карамельного цвета глаза обращаются с неподдельным тёплым интересом сразу к омеге, не замечая рядом стоящего альфу.