Пробудившие мрак

Персефона, Гектор и Агата боязливо, пробуя ногами почву, приблизились к яме и посмотрели вниз. Никита, Гордей и остальные подошли следом. Сначала в провале они не увидели ничего, кроме кромешной тьмы. Потом внизу замаячил свет фонарика.

– Здесь сухо, – раздался приглушенный голос Форкиса. – Можете спускаться.

– Вперед! – скомандовал Гектор.

Ликой и Боец принесли из внедорожника приготовленные мотки веревок. Гордей выбрал канат покрепче и привязал его к ближайшему дереву. Другой конец он сбросил в яму.

– Здесь глубоко? – крикнул он.

– Не очень! – ответил Форкис. – Метра четыре, не больше.

– Это радует, – признался Никита. Ему не особо хотелось спускаться глубоко под землю.

Агата придерживалась того же мнения.

– Пожалуй, я останусь наверху, – сказала она. – Что-то мне не улыбается ползать по этим подземельям.

– Как хочешь, – ответила Персефона, пряча «Книгу теней» за пазуху. – А я пойду. Подумай, что ты можешь пропустить!

Агата помялась на краю провала, затем все же решилась пойти с остальными. Ликой спустился первым, цепко хватаясь за веревку. Боец подождал, пока он окажется внизу, затем последовал его примеру. Третьей пошла Агата. Девчонка оказалась в отличной физической форме – съехала по канату куда быстрее парней.

Гектор обернулся к Никите и Гордею.

– Только после вас, господа, – осклабился он.

Никита вздохнул и направился к входу в подземелье.

Гордей двигался за ним. Юный оборотень не спешил. Внизу уже горело несколько фонариков – члены «Пентакля» разглядывали каменные стены подземелья. Пол подземного коридора покрывали валуны и земля, обвалившиеся при взрыве. В подземелье было прохладно и сыро и в то же время душно. Казалось, запах тлена и плесени проникает в самый мозг. Никита вдохнул чуть глубже и сразу закашлялся.

Персефона соскользнула вниз предпоследней, за ней спустился Гектор. Вскоре все замерли на дне ямы, затаив дыхание. Никита увидел два черных коридора, уходивших глубоко под землю. Стены лабиринта были сложены из огромных валунов, с низкого потолка свешивались длинные корни деревьев, некоторые из них врастали в земляной пол, образовывая нечто вроде толстой паутины, преграждавшей дорогу.

– Здесь бы пригодился мой меч, – сказал Гордей.

– Пусть лучше он полежит в багажнике, – ответил Гектор. – Мне так спокойнее.

Гордей ухмыльнулся.

– Вы хоть осознаете, что в этих коридорах почти двести лет никто не бывал? – произнесла вдруг Персефона.

При этих словах все смолкли, словно прочувствовав торжественность момента. Ведьма была права. На земляном полу не виднелось ни единого следа человеческой ноги, лишь разросшиеся корни и небольшие булыжники, обвалившиеся с потолка.

– Так куда нам идти? – спросил Ликой.

Персефона раскрыла книгу. Гектор посветил фонариком на карту лабиринта.

– За мной, – сказала Персефона и решительно зашагала по коридору. – Если идти от утеса, то нам в ту сторон у.

Агата сняла с головы жемчужную сетку. Ее длинные волосы рассыпались по плечам и засияли призрачным голубовато-зеленым светом. В лабиринте сразу стало гораздо светлее.

– Умница, – похвалила ее Персефона. – Будь рядом со мной.

Агата усмехнулась и подошла к Персефоне.

– Я могу еще кое-что, – произнесла она.

В руке Агаты вдруг полыхнул шар голубого пламени, и она швырнула его вглубь лабиринта. Шар понесся по темным коридорам, выжигая переплетенные корни. Запахло гарью, обгорающие корешки посыпались на земляной пол. Скоро огненный шар скрылся за поворотом, и его свечение погасло, но теперь заросли не преграждали экспедиции путь.

Гектор подтолкнул Гордея.

– Ты следующий, – сказал он.

– Боишься, что нападу сзади? – усмехнулся Гордей.

– Нет. Но ты Ищейка. И я буду следить за твоей реакцией. Мы все будем следить.

– Что я должен почуять? – спросил Гордей.

– О, ты сам поймешь, – усмехнулся Гектор. – Мы не пройдем мимо нужного места!

Тоннель, в который они попали, оказался узким и бесконечно длинным. По нему могли идти рядом лишь два человека. Со сводчатого потолка свисали не только обгоревшие корни, но и клочья уцелевшей от огня паутины. Им приходилось раздвигать их руками, словно занавеси.

Свет фонариков и волосы Агаты освещали дорогу, но этого было недостаточно. Тьма подступала со всех сторон. Персефона отслеживала по карте все повороты, но пару раз они заходили в тупик. Приходилось возвращаться и начинать все сначала. Страшно представить, как бы они шли без плана. В этих коридорах ничего не стоило заблудиться.

Никита разглядывал стены, сложенные из массивных каменных глыб. Их покрывали непонятные письмена, выбитые прямо в камне.

– Что это за надписи? – спросил он.

– Заклинания на древнем мертвом языке, – ответил Гордей, – сдерживающие заклятия. Они призваны не выпустить вурдалака из его гробницы.

– Закревский хорошо разбирался в этом, – согласилась Персефона.

Гектор не сводил глаз с Гордея.

– Ну как? – спросил он. – Чувствуешь что-нибудь?

– Ничего особенного, – признался Гордей.

– Странно, – произнесла Персефона. – Если верить карте, мы уже практически в центре лабиринта. Гробница где-то недалеко. Ты точно ничего не ощущаешь? Беспокойство, волнение? Хоть что-то?