Пробудившие мрак

– Мне тоже. Но мы будем держать связь. По почте или через того же Канто. Я попрошу старика, чтобы он не упускал тебя из виду. И тебя попрошу о том же. – Гордей с улыбкой посмотрел на Татьяну. – Приглядывай за этим оборотнем. Он так и норовит совершить какой-нибудь подвиг, но без чуткого руководства способен запросто наломать дров!

– Хорошо, – ответила девушка, улыбнувшись в ответ. – Обещаю.

Никита только хмыкнул.

Гордей довез Татьяну до дома прокурора Воропаева, затем доставил домой Никиту. Над крышами поднималось утреннее солнце, город медленно просыпался. Остановив фургон у самого подъезда, Гордей протянул Никите руку – так же, как недавно это сделал Тимофей.

– Ну вот и все, – сказал Гордей. – Не поминай лихом!

– Может, мне сейчас поехать с тобой? – спросил Никита. – Черт с ней, со школой, пропущу денек. Помогу тебе с книгой, а затем провожу к Канто…

– Ни к чему, – покачал головой Лестратов. – Мне еще предстоит закончить кое-какие дела. К тому же не люблю прощаться. Да и не умею. Мне нужно скрыться от Летиции, но не от тебя. Так что мы еще встретимся, даже соскучиться не успеешь.

– Тогда до свидания. – Никита пожал протянутую руку.

– До свидания, Наследник, – сказал Гордей.

Никита понуро вылез из машины. Фургон тронулся с места и вскоре исчез за поворотом. Проводив его взглядом, Никита вскарабкался по дереву до своего окна и перепрыгнул на карниз, а оттуда – в комнату. Едва он закрыл за собой окно и начал раздеваться, как в коридоре послышались быстрые шаги.

Парень пулей нырнул в кровать и быстро накрылся одеялом с головой. И тут же вошла Марина.

– Подъем, лежебока! – гаркнула она во все горло.

Дремавший на стуле кот Апельсин вздрогнул, как от удара, и, вытаращив желто-зеленые глаза, рассерженно зашипел.

– Сколько можно спать?! – звонко продолжала Марина. – Вам бы только дрыхнуть целыми днями, бездельники! Никита, шевелись, а то в школу опоздаешь!

– Ладно-ладно! – протянул Никита. – Уже встаю.

Марина победоносно отправилась на кухню. Кот проводил ее взглядом, зевнул и утомленно закрыл глаза. А Никита со вздохом уселся на кровати. Везет Апельсину: никаких забот! Поел и спи себе, сколько влезет. А тут носишься по всему городу, по области, сражаешься с ведьмами и метаморфами, расстаешься с хорошими друзьями, а потом еще и в школу нужно идти!

* * *

Главной новостью во всех утренних программах стал таинственный несчастный случай в одном из современных жилых зданий в центре Санкт-Эринбурга. Никто толком не понимал, что именно произошло, но в доме в считаные секунды разлетелись все стекла. Полицейские успокаивали жителей близлежащих кварталов, говорили о взрыве газа, но журналисты в открытую высказывали свои сомнения относительно этой версии. Ведь никто не видел огня, не ощутил запаха газа. В здании просто взорвались все окна, а также стеклянные части дверей, керамическая облицовка стен и даже мраморные плитки, которыми были выложены полы в коридорах и вестибюле. Позже стало известно о жертвах. Погиб известный в городе адвокат Эраст Григорьевич Бажин – богатый человек, коллекционер, глава крупной юридической фирмы и член директората печально известной корпорации «Экстрополис», чье название в последнее время не сходило с газетных полос. Репортеры намекали, что погром в здании отнюдь не случаен и адвокат Бажин изначально был целью неизвестных злоумышленников. Но представители властей отказывались давать какие-либо комментарии по этому поводу.

Профессор Владимир Штерн слушал телевизор вполуха. Меряя шагами импровизированную химическую лабораторию на верхнем этаже заброшенного промышленного здания, ставшего его временным пристанищем, он пытался вывести новую формулу сыворотки, которая смогла бы облегчить страдания дочери. Было очевидно, что старая формула не работает. Болезнь Инги прогрессировала, а действие лекарства заканчивалось слишком быстро.

Не обращая внимания на мучительную головную боль, Штерн все писал и писал формулы, делал расчет за расчетом. Он был уверен, что близок к решению проблемы, еще немного – и пазл сложится. Последние новости о каком-то взрыве волновали его меньше всего. Схватив пульт, профессор отключил звук телевизора, чтобы не отвлекаться от размышлений. Но в тот же момент тишину лаборатории разорвал телефонный звонок. Штерн едва зубами не заскрежетал от злости. Сегодня ему никак не удавалось сосредоточиться.

– Слушаю, – выдохнул профессор в трубку. – Что там еще стряслось?

Номер его телефона был известен лишь самым проверенным людям, среди них – нескольким телохранителям, приставленным к нему руководством «Экстрополиса». С охранниками Штерн особо не церемонился.

– Я тоже рада слышать вас, профессор, – раздался в трубке вкрадчивый женский голос, и Штерн похолодел, узнав Цирцею Сэнтери. С этой дамой следовало быть крайне вежливым и обходительным. – Но, мне кажется, вы чем-то расстроены?

– Ничего страшного, – забормотал Штерн. – Просто слегка заработался. Что вам угодно, госпожа Цирцея?