Пробуждая любовь 2 (СИ)

Тогда я думала, что мир рухнул прямо на моих глазах, осыпавшись гигантскими булыжниками на асфальт, думала, что моё сердце вот-вот не выдержит и остановится, и я умру. Прямо на крыльце на его глазах.

Я в который раз поняла, что ненавижу боль. Душевную боль, от которой некуда деться и которая преследует тебя каждую секунду, куда бы ты не пошёл и где бы не спрятался.

И даже сейчас, когда я собираю свой чемодан, я чувствую её. Это тоска, когда ты уезжаешь из любимого дома, чтобы начать новую жизнь почти с самого нуля, неизбежна. Я ещё не уехала, но уже скучаю по этим стенам комнаты, по кровати Билла, которая была свидетелем нашей любви, по большому окну в ванной, по дивану, где когда-то давно Том пытался меня соблазнить, по Скотти – я его иногда навещаю – по Симоне, которая опять пропадает на работе и не может меня проводить, по весёлому смеху Тома, его лёгкой игре на акустической гитаре за стенкой – мне порой кажется, что я слышу эту музыку, хоть и знаю, что там никого нет, там пусто – по бейсбольному мячу, что в прошлом году я запустила в близнецов во время игры в бейсбол, по будильнику, будившему нас в школу, по нежным объятиям и ещё совсем детским ошибкам. Скучаю по Биллу. По его глазам и милой улыбке.

Месяц прошёл. Даже больше.

Трудно о нём не думать, ещё труднее вспоминаться всё то, что было между нами. Его поцелуи, тихий голос, переходящий в шёпот, глаза, губы…

Я всегда думала, что я слабая, всего этого просто не переживу, меня раздавит эта волна эмоций.

Это уже какая-то болезнь: думать о нём каждую минуту и плакать, пока никто не видит.

Сначала он звонил каждый день. Мы болтали, смеялись, просто слушали дыхание друг друга через эту телефонную трубку. Просто нужно было знать, что он сейчас молчит и думает о тебе.

А потом звонки стали реже, Билл говорил, что у них плотный график, что он устаёт и сразу вырубается, как только приходит в отель и падает на кровать. С утра репетиции, концерты, фото-сессии, интервью, вечеринки со звёздами, другие забавы.

Порой я сидела в кресле с телефоном и ждала его звонка до ночи. Засыпала прямо так, а он не звонил. И на следующий день и через два. А потом «прости, малыш, времени совсем нет» и я его прощаю. Быстро, без капризов, словно и не обижалась.

А потом и вовсе перестала ждать его звонков, наверное, немножко отошла. Стоило самой бы позвонить, но разница во времени, и Билл занят, вдруг у него важная репетиция, а тут я.

Всё это мне казалось каким-то безумием. Всё же сидеть просто так на одном месте и нечего не делать, из-за стресса объедаясь пирожными и шоколадками, мне не хотелось. Я решила уделить время себе, а не только одним мыслям о нём.

Я согласилась на помощь Джеймса. Теперь я еду в Берлин в ту квартиру, что он мне подарил, чтобы потом начать ходить в вуз, куда меня приняли неделю назад. Теперь я буду учиться на криминалиста, чтобы потом работать в полиции. Как брат.

Билл не знает. Я в последнее время с ним не общаюсь. Пусть занимается своей карьерой, а как вспомнит о моём существовании, позвонит. Он всегда так делает. Обычно…

Том шлёт только СМС.

«Привет», «Как дела? Что нового?», «Как мама?», «Как мысли о вузе?», «У нас всё хорошо», «Билл психует», «Тебе от него привет. Просил передать, что позвонит вечером».

Тем вечером так и не позвонил.

Я прошла курсы по вождению байка. Теперь гоняю по городу как настоящий Шумахер. Даже нравится. Решила взять его с собой в Берлин, вдруг пригодится. Хотя, признаться, я его беру только потому, что это подарок близнецов. Как память. Как что-то родное. Он ждёт меня уже в Берлине.

Хотя лучше бы подарили кота.

Или вернули Скотти, но пёс так привязался к новому хозяину, что возвращаться не хочет.

Жаль.

Я скучаю.

Я вообще в последнее время часто грущу, думаю о своих проблемах, часто плачу, когда одна и мысли наваливаются тоннами. Тогда и плачу.

Симона целыми днями на работе. Редко её вижу, обычно она уходит, когда я ещё сплю.

Недавно видела в новостях Билла. Он должен будет выступать на днях в Нью-Йорке, но я точно туда не поеду. Не хочу. Во мне вдруг проснулись какие-то принципы и гордость, хотя я и не могу им полностью уступить. Сложно.

Убрав волосы за ушко, чтобы не мешались, я последний раз осмотрела комнату и печально вздохнула, хватая чемодан за ручку и вывозя его в коридор. Стук каблуков разносился по пустому дому, оставаясь в стенах холодным осадком памяти обо мне.

Я вышла на улицу, стараясь не оборачиваться, чтобы снова не заплакать, вспоминая прошлое. Дверь закрылась, ключ повернулся, отрезая путь назад, чемодан начал скользить по крыльцу и ступеням, оказался на земле и замер: я остановилась, вглядываясь в машину Джеймса, что стояла прямо у ворот.

Ну, вот и всё.

Прощай, детство.

Брат открыл дверь и вышел на улицу, легко улыбаясь своей милой улыбкой.

- Готова?

- Да, - я кивнула и покатила чемодан к авто.

Джеймс обогнул его и забрал мои вещи, открыл багажник и положил в него мою жизнь. Без лишних слов, без какой-либо боли, без тоски, только с лёгкой улыбкой на губах. Вот так просто, даже как-то пафосно.

Парень захлопнул багажник и посмотрел на меня.